я психопатка, которая пишет свои ужастики с натуры?
– Варварочка Петровна, дорогая, ну, кто же ему поверит? – ласково прожурчал Макс.
– Поверят, Максик! Теперь поверят! – вздохнула мамуля. – Знаешь, что сегодня случилось? Я нашла труп в бассейне!
– В воде?! – ахнул Макс.
– Нет, в раздевалке, в шкафчике! Он сидел там, скрюченный, как жертва компрачикосов, голый, холодный и омерзительно мокрый! – гениальная писательница в нескольких словах мастерски описала картину. – Ты представляешь, как это выглядит?
– Скрюченный и мерзкий… Представляю… – протянул слабеющий дикторский голос, уходя за пределы слышимости.
– Да нет же! – гаркнула мамуля. – Ты не то представляешь! Ты представь, как теперь выгляжу я сама! Теперь все будут думать, что Пряников прав! Обыватели сочтут меня психически больной, а милиция вполне может записать меня в главные подозреваемые!
Тут Смеловский ожил и восторженно взвыл:
– Вау!
– Что – вау?!
– Вау…рвара Петровна, это же просто шикарно! – дикторский голос загромыхал во всю мощь. – Вы у нас теперь будете прямо как Шэрон Стоун в «Основном инстинкте»! Вот это супер! Вот это реклама!
– Реклама, ты думаешь? – услышав волшебное слово, мамуля чудесным образом успокоилась.
Про рекламу мне было ничуть не интересно, эта тема мне смертельно прискучила на работе, поэтому я обошла мамулю и хотела потихонечку нырнуть в свою комнату, но вывернувший из кухни папуля ухватил меня за шубный рукав:
– Дюша! Мы ждали только тебя! Сейчас будем кушать куропатку с улитками.
Он снова умчался в кухню и воодушевленно загремел там посудой.
– Господи, что за день! – я подкатила глаза и по примеру Трошкиной пожаловалась потолочному светильнику: – Дела в упадке, шеф в больнице! Сайра в троллейбусе! Труп в бассейне! Потом дырка в сумке и вечер в милиции, а теперь еще и улитки в тарелке?!
Не сдержавшись, я с силой пнула ближайшую дверь, она распахнулась, с грохотом ударилась о стену, и потревоженный Зяма, приподнявшись на софе, устремил на меня пасмурный дремотный взор.
– Привет! – сонно пробормотал благовоспитанный братишка, приглаживая разлохматившиеся кудри. – Что, уже все дома? Как прошел день?
– О-о-о! – дуэтом взвыли мы с мамулей, и понятливый Зяма временно воздержался от расспросов.
Румяная куропатка, скрывающая в своем хорошо пропеченном нутре ненавистных мне улиток, уже была возложена на мою тарелку, когда в дверь постучали.
– Неужели? – светлея лицом, с надеждой пробормотала я.
Зяма сбегал в прихожую, открыл дверь и впустил гостей – Дениса Кулебякина и его бассета Барклая.
– Барклашка! Иди сюда, мой любимый! – в полном восторге закричала я, шумно радуясь появлению супередока, который с готовностью сожрет всех моих улиток вместе со скорлупой.
