мы его привязали. Но медведь все равно забрался и все съел. Наверху: начальник партии
Речка Кокпела, таймени
Тот самый орел. Пока мы плыли по реке Сосьве, он постоянно сидел на носу, привязанный за ногу веревкой
Шагаем через речку Кокпела, слева проводник, сзади я, справа – рабочие
Я (в центре) строю плот для сплава по реке Сосьве
По дороге встречали лосей, вышедших на водопой. Плота они не боялись. Уже на Соре встретили стаю лебедей. Какое-то время могучие птицы летели рядом. В устье мы подождали пароход и на нем по Оби поплыли в Салехард. Публика здесь была сомнительная, но орел прекрасно охранял наш багаж на палубе. Белый круг вокруг кучи багажа означал границу запретной зоны, и никто не рискнул в нее проникнуть. Прибыли в Салехард. К этому времени орел уже оклемался, и я его выпустил. До сих пор воспринимаю его как близкого друга.
Экспедиция затянулась, я немного опаздывал на занятия, и в ресторане «Белый дом», запивая нельму в кляре «белой пургой» (смесью водки с шампанским), мы сочинили телеграмму в МГУ о том, что партия с Велиховым застряла из-за снегопада в горах, принимаются меры спасения. Эта телеграмма очень подняла мой престиж на физфаке.
Вот так я нашел выход моей тяге к бродяжничеству. Эта болезнь, оказалось, передается по наследству – ее унаследовал мой старший сын.
На отделении строения вещества собралась сильная теоретическая группа, и я, хотя и продолжал работать на химфаке, все больше втягивался в теоретическую физику. В результате нашей победы преподавание кардинально улучшилось. Третий курс промелькнул довольно быстро.
В стране прошел XX съезд партии, где с докладом выступил Н. С. Хрущев. Для меня в докладе ничего нового не было. Начиналась «оттепель». Я подал заявление на реабилитацию деда. В первый раз мне отказали, так как он шел по делу Промпартии. И хотя мой дядя не рекомендовал мне продолжать попытки, я упорствовал. Со второго раза деда реабилитировали.
Летом следующего года я опять поехал в Заполярье, в Карелию, в геологическую экспедицию, где по статусу был рабочим: копал закопушки и шурфы, варил пищу, носил образцы и грузы, охотился и отвечал за лошадь.
Моим начальником стал аспирант Андрей. Он был настоящим трудоголиком, и когда я догнал Андрея с его коллектором уже в Карелии на реке Лоте, он дал нам первое задание: выдал бур, объяснил (как оказалось, неправильно), как его собирать, и отправил бурить на болото. Мы загнали бур метров на двадцать, потянули вверх и вытянули ручку. Бур находится в этом болоте до сих пор… Этот печальный опыт оказался только началом. Андрей честно изучал технологию полевой работы по «Справочнику геолога» академика В. А. Обручева. Но книжная наука ему не очень помогала в реальной жизни. Мы собрались плыть по Лоте на резиновой лодке. Андрей все упаковывал сам в соответствии с инструкциями академика. Но топор положил лезвием к борту. На самом перекате топор проткнул
