комнат и оказавшись в мощеном разноцветными плитами дворе, отец Вельмарин тихо обратился к матери Лаурите:
– Что ты думаешь об этом?
– Да что тут думать, – вздохнула жрица. – Пока под темных копает, потом и за нас примется.
– Полагаешь, император даст добро?
– Даст, на уничтожение темных во всяком случае. И Совет против не будет.
– Неужто нас ждет возрождение храмовой стражи? – ужаснулся Вельмарин, сотворив перед собой жест, призывающий защиту Маннаина.
Лаурита медленно проговорила:
– И хотела бы я тебя утешить, да нечем. Тяжелые времена наступают, ты сам это понимаешь. Грядут войны, голод, несчастья. В такие годы народ принимается истреблять инакомыслящих, обвиняя их во всех бедах. И я не хочу, чтобы этими гонимыми стали мы. Именно потому и подписала прошение.
– Но как можно! – возмутился отец Дарсан. – Мы – жрецы богов, почитаемых в народе!
– Вспомните историю, друг мой, – кротко возразила Лаурита, – такое уже было однажды, не правда ли?
– Единобожие?! Падерик не посмеет!
– Ну, почему же? Настал удобный момент, а Великий отец спит и видит себя единственным властителем народных умов.
– Но наши прихожане никогда не позволят…
– Наши прихожане, – перебила его Лаурита, – пойдут за тем, кто сумеет их убедить в своей правоте. А его высокопреосвященство – отличный оратор. К тому же вхож к Ридригу и главе Совета.
– Что же нам делать?
– Пока подождем. Но только пока, – нехорошо усмехнулась жрица. – Думаю, в случае чего у нас найдется, что противопоставить Великому отцу.
– Война жрецов? – деловито спросила мать Варелия.
– Почему бы и нет? – безмятежно улыбнулась Лаурита. – Если Падерик хочет повторения давней истории, доставим ему такое удовольствие. Но пока сидим тихо. Охота за темными нас не касается…
Его высокопреосвященство в бешенстве мерил шагами свой кабинет. Вот, значит, как! Мало того, что они не поддержали его в стремлении избавиться от всех ненавистных магов, а лишь кинули, как жалкому псу, свое полусогласие на преследование темных. Мало того, что шлюха разговаривала с ним, как с ровней. Так жрецы за его спиной еще и замышляют заговор! Разумеется, Падерик Третий всячески провозглашал и декларировал свободу своего дома и Главного храма от магических штучек. Но каждый уголок этих зданий был просто напичкан подслушивающими артефактами. Знал об этом очень ограниченный круг людей: сам Великий отец, парочка приближенных жриц да еще темный маг, который эти артефакты и устанавливал. Но конечно, осторожные жрецы никогда не позволили бы себе вести такую беседу в зданиях. А вот о том, что артефакты заложены и под плиты двора, они и помыслить не могли. Такое обустройство обошлось храму дорого, очень дорого. Но… Его высокопреосвященство любил быть в курсе всего происходящего в его
