вниз, обитатели комнат уже бродили по коридорам и, завидев нас с Громовым, начинали ахать и охать. Светочка и Максим Петрович защищали меня, как могли.
– Наталья Владимировна не отвечает на вопросы, – твердили оба. – Завтра, все завтра.
Когда мы наконец сели в машину, я тихо спросила Громова:
– Максим Петрович… как думаете, что будет с Крутовой?
Несколько секунд он молчал. А затем повернулся ко мне и ответил, глядя прямо в глаза:
– Понятия не имею. Одно могу сказать точно – я знаю Сергея уже пятнадцать лет и еще ни разу в жизни не видел его в подобном состоянии. Меня немного удивил ваш поступок, решение не заводить уголовное дело…
– Мне стало жаль этого мужчину. Я не знаю, на что бы согласилась, если бы у меня была больная дочь. Да и Марина Ивановна… она, конечно, стерва, но… Пусть с ней разбирается кто-нибудь другой. И я уверена, жизнь ее накажет лучше, чем наше правосудие…
Громов улыбнулся.
– Вы удивительный человек, Наталья Владимировна.
– Зовите меня Наташей, второй раз говорю…
– Да! – встряла Светочка. – Вы же ее все-таки спасли, как благородный рыцарь прекрасную даму…
– …Прекрасную даму в разорванных штанах, – хихикнула я.
Штаны, кстати, было немного жалко. Их мне Антон подарил.
У меня дома Светочка с порога начала активные боевые действия. Усадив меня на диван, она бросилась на кухню заваривать чай и готовить нам ужин. Алиса уселась рядом со мной и с удивлением рассматривала незнакомую тетю, носившуюся по квартире со скоростью реактивного самолета.
– Ты уж извини, – крикнула мне Света из кухни, – повариха из меня никакая, честно говоря, максимум, на что я способна, – это яичница. Будешь?
– Давай лучше по бутерброду. У меня там еще сыр есть вкусный. И вино.
– Алкоголичка!
Я усмехнулась. Если бы не присутствие Светы, то я, скорее всего, тут же завалилась бы спать. И уж точно ничего бы не ела.
Она впихнула в меня целых три бутерброда с сыром и шоколадку. К концу ужина мы распили на двоих почти целую бутылку вина. Голова у меня начала кружиться, хотелось смеяться без всякой причины.
Размахивая фужером с вином, Светочка завалилась на диванные подушки, обвела взглядом комнату и произнесла:
– Вообще, у тебя ничего так, миленько. Ты на этом диване развратом занималась?
– Света!
– Да ну тебя! – она надула губки. – Нет, чтобы рассказать, как все было, интересно же! Мне твой Антон вообще понравился. Познакомишь, когда он приедет в следующий раз?
– Обязательно, – я улыбнулась. – Вообще, Свет, это прекрасная мысль. Может, ты ему понравишься, и он перестанет заморачиваться мной.
– Зотова, ты прикалываешься?
– Нет, почему?
– Да потому что ни один парень в трезвом уме и здравой памяти… – я хихикнула, – то есть в здравом уме и трезвой памяти…
– Нетрезвая
