не сомкнул глаз до утра.
Мало того, что мадам заняла единственный в доме матрас и спать пришлось на полу, подсунув под голову скрученное пальто, так она еще вздумала храпеть, как пьяный сапожник.
Вот уж не думал он, что такое тщедушное тельце – «ни рыба ни мясо» – может издавать такой противный, вибрирующий храп.
…Клэр спала тихо и сладко, как новорожденный ребенок. У нее было легкое дыхание, нежная розовая кожа на щеках и трепещущие во сне ресницы. Он любил смотреть и слушать, как спала Клэр. Любил ощущать ее юную близость, ее фантастическое присутствие рядом, от которого счастье захватывало его, не давая дышать и думать.
Английская сказка обернулась московским кошмаром.
От храпа за стеной к вискам подбиралась пульсирующая боль, грозящая перерасти в жестокий приступ мигрени.
Левин встал и ударил кулаком в стенку.
Храп на мгновение прекратился, но потом возобновился с новой силой.
Левин лег и натянул пальто на голову, надеясь заглушить звуки.
Конечно, можно уехать к Титову, но это означало бы стопроцентную капитуляцию перед Диной Алексеевной Алексеевой, а капитуляции не хотелось.
Только он мог вляпаться в такую историю!
Титов предлагал ему услуги знакомой риелторши, но Левин отчего-то воспользовался рекомендацией матери, хотя никогда в жизни не прислушивался к ее советам и старался все делать в точности наоборот.
Он выхватил из кармана мобильный.
– Мама!
Она сердито молчала, давая понять, что спит.
– Мама, проснись, мне нужно срочно поговорить с тобой!
– О чем? – сонно спросила мама.
– О «Юпитере»!
– Я мало что знаю о звездах, сынок.
– Об агентстве недвижимости, мама! Ты посоветовала мне обратиться в него, когда я собрался покупать квартиру в Москве!
– Я такое советовала?
– Да! Ты говорила, что агентство «Юпитер» крупная и надежная фирма!
– Я это говорила?!
– Ты издеваешься надо мной?!
– Ты так орешь, будто в этом агентстве рота афроамериканских солдат лишила тебя невинности.
– Так и есть. Меня отымели, как последнего лоха. Мою квартиру продали дважды! Я ночую с какой-то… русалкой, которая считает себя тут хозяйкой!
– Она симпатичная?
– Что?!
– Она симпатичная, эта твоя русалка? Может, оставить ее, чтобы варила супы, убирала квартиру, стирала носки и виляла хвостом, когда ты будешь вечером возвращаться с работы?
– Мама, я могу лишиться квартиры и денег, а ты… ты…
Он нажал на отбой. Разговоры с мамой доводили его до бешенства. Мама умела валять дурака почище обкуренного подростка. Он чувствовал себя рядом с ней старым, серьезным и мудрым. Наверное, поэтому о проживании с ней под одной крышей никогда не шло и речи.
