Анфисе в глаза, выдала:
– Будем пить за твой провал. Или ты уверена, что всегда сможешь вернуться к брошенному мужу, а он будет сидеть и тебя дожидаться? Да месяца не пройдет, как его охомутает новая вертихвостка. Не куксись, – махнула рукой Зоя, видя реакцию Анфисы. – Кто тебе еще правду скажет, если не лучшая подруга? То-то же.
Пили молча. Анфиса боялась, что Зоя все-таки сможет сбить ее уверенность, и тогда она даст слабину, останется, не уйдет сейчас, когда обстоятельства складываются как нельзя лучше. Сможет ли она повторить свой подвиг в будущем? Анфиса не могла дать ответа на этот вопрос. И поэтому попыталась перевести разговор в новое русло.
– Зой, как твои дела? Мы весь вечер только и говорим, что обо мне.
Молодая женщина поперхнулась шампанским и несколько раз постучала себя в грудь кулачком. Справившись с кашлем, она бросила на подругу затравленный взгляд, сделавшись похожей на ощетинившегося волчонка.
– За те два года, что я живу в бараке, ничего нового не произошло. Все тот же земляной пол, та же продавленная кровать со скрипящими пружинами и стены, которые вместо обоев покрыты грибком и плесенью. Продолжать?
– Зой, да ты что?
– Я что? Это я что! – Она так резко поставила на стол бокал, что хрупкая хрустальная ножка не выдержала и с мелодичным звоном подломилась. На белоснежную скатерть упали алые капли.
Анфиса не сразу поняла, что это кровь. А когда поняла, испугалась, бросилась помогать подруге.
– Не надо, – остановила ее Зоя. – Я тебя, Анфиска, ненавижу! Не думала, что ты такой паскудой окажешься и с жиру беситься станешь. Когда моего отца в тридцать седьмом уводили, я тоже не думала, что враз все потеряю. Мы с мамой тогда ждали, что он вернется, мало ли, ошибка какая, должны были разобраться. Он ведь простым редактором в заштатной газетенке служил. Ну, в чем там можно обвинить? А вот поди ж ты, приехали, забрали в чем был и увезли.
Зоя потянулась к бутылке, глотнула прямо из горла. Снова закашлялась, шампанское полилось у нее из носа, сделав довольно симпатичное лицо молодой женщины почти отвратительным.
Немногочисленные гости ресторана смотрели на распутную девицу кто с осуждением, кто с сочувствием.
– Мама через две недели повесилась, – горько усмехнулась Зоя и попыталась зажечь сигарету. Но та намокла и никак не хотела раскуриваться. Тогда Зоя скомкала ее в руке и высыпала на стол желтые хлопья табака. – Вот все, что осталось от моего былого благополучия. После маминых похорон меня выкинули из нашей квартиры, как собачонку. Я три дня бродила по городу, как во сне, а потом поняла, что помощи мне ждать неоткуда и надо начинать шевелить лапками. Первым делом пошла к бывшему папиному начальнику, думала, не оставит сиротку в беде, поможет. Попросила работу, хоть какую: курьером, уборщицей. И знаешь, что он мне на это ответил?
Анфиса знала, потому как слышала эту историю много раз, но все же отрицательно качнула головой. Подруге нужно было высказаться.
– У
