двух часов безуспешных виртуальных сражений Наташа решила, что пора бы уже отправиться домой, но Аня ещё вызвалась проводить её до их перекрестка.
– Помнишь, ты меня спросила, где мои родители? – начала Аня, как только они вышли из дома. Она смотрела куда-то в сторону.
Наташа вдруг поняла, что это что-то очень сокровенное, и ответила очень тихо.
– Да…
– Моя мама умерла, когда мне было 3 года. Я её почти не помню. А папа спился и фактически бросил меня. Тётя забрала меня к себе. Хотя муж её саму бросил… из-за Саши. Он инвалид, если ты заметила, он ни разу не вставал. Он не может ходить в обычную школу… Да и вообще, очень много не может делать как все, и за ним нужно постоянно следить и ухаживать. И тёте приходится в одиночку воспитывать нас двоих. Она, конечно, не в восторге от всего этого. И мне кажется, она меня недолюбливает. Потому что я здоровая, а её собственный ребенок нет. И часто срывает на мне свою злость.
Наташа совсем не ожидала, что всё окажется настолько печально. Она даже не знала, что нужно и правильно говорить в таких случаях. Она подавила первое желание произнести «мне жаль», представив себя на месте Ани. Жалость – это последнее, что она хотела бы получить от окружающих в этой ситуации. Да, и в любой другой. Но, вероятно, именно это она и испытывала сейчас, хотя и заменила в своём внутреннем диалоге это слово на «сострадание».
– Понятно, – она произнесла это немного грустно, сострадающе, но не стала делать из этого трагедию. Она бы хотела сказать, что для неё этот факт не имеет значения, что Аня для неё такой же человек, как и все, ничем не хуже, и ей не нужно стесняться своей судьбы. Она ведь ни в чем невиновата. Но она догадывалась, что не сможет это сформулировать так, чтобы не усугубить ситуацию, поэтому решила обойтись одним словом, чтобы поставить точку в этой теме и закрыть её. – А не хочешь ко мне теперь в гости? У меня есть шоколадный торт! – Наташа почувствовала, что вызванную из глубин прошлого горечь надо срочно заесть чем-то сладким.
– Что же ты раньше молчала?! – без колебаний согласилась Аня. – Конечно, хочу!
Они пошли к Наташе домой, вместе делали уроки, ели торт, смеялись над умными речами из телевизора и звонили на неизвестные телефонные номера.
– Алло? – слышался чей-нибудь незнакомый голос в трубке.
– Мы смываемся, – кричали Аня с Наташей хором в трубку и спускали воду в туалете так, чтобы это было слышно и на другом конце телефонного провода.
Они засиделись допоздна, хохоча до слёз над любой глупостью. Пришлось позвонить Аниной тёте и уговорить её позволить племяннице остаться в гостях на ночь. Та была нисколько не против. Но прецедент дал повод тому, чтобы с тех пор Аня часто оставалась ночевать у Наташи, пока однажды совсем не переехала к ней.
Брат
На следующую ночь после признания Ани Наташа никак не могла уснуть. Она вспомнила отца, который тоже умер, когда она была ещё совсем маленькой. Что там после смерти?
