вещей, при котором товары обмениваются в соответствии с количеством овеществленного в них труда. Сама теория прибавочной ценности является ни чем иным, как утверждением о существовании взаимосвязи между ценностью рабочей силы и ценностью конечного продукта. Это утверждение касается и относительных цен. «Приравнивая свои различные продукты при обмене один к другому как стоимости, люди приравнивают свои различные виды труда один к другому как человеческий труд. Они не сознают этого, но они это делают…»[28]. Стоимость, по словам К. Маркса, превращает каждый продукт труда в «общественный иероглиф», разгадать смысл которого и пытаются люди.
Маркс, на наш взгляд, в большей степени сам «накрывает» тем «мистическим туманным покрывалом» «строй общественного жизненного процесса», которое, по его мнению, может этот «строй» сбросить, когда станет «продуктом свободного общественного союза людей и будет находиться под их сознательным планомерным контролем», т. е. при социализме. И «накрывает» для того, чтобы выдвинуть на первый план свое видение стоимости. Признавая, что политическая экономия и до него анализировала эту проблему и утверждая, что «форма стоимости продукта труда есть самая абстрактная и в то же время наиболее общая форма буржуазного способа производства, который именно ею характеризуется как особый тип общественного производства», т. е. рынок, Маркс абсолютно бездоказательно извращает сами условия осуществления этого способа производства. Признавая изначально рабочего «свободным», он всё время пытается реализовать свое видение получения прибыли капиталистом и ухудшения условий труда рабочего, который вынужден «продать за цену привычных жизненных средств все активное время своей жизни, самую свою работоспособность, – продавать свое первородство за блюдо чечевичной похлебки»[29].
В погоне за реализацией своей «идеи» Маркс упустил много других обстоятельств (сознательно или несознательно – это другой вопрос), которые в принципе «похоронили» бы его методологию еще в самом начале. Речь идет о том, что он не учел роль профсоюзов и других объединений. Не учел он и того, что понижение дохода рабочих «не может идти далее того, что нужно для содержания рабочих; иначе количество их уменьшится от голода и болезней до тех пор, пока установится такое отношение, которое даст им возможность жить» [30].
К тому же, заметил Б. Чичерин (1828–1904), рассматривая земельную ренту, если земля «дает обильную жатву, а между тем обеспечен и внешний сбыт, является спрос одновременно на капитал и на рабочие силы. При таких условиях и заработная плата, и процент с капитала могут стоять на значительной высоте. Обилие естественных богатств дает обоим деятелям возможность возвыситься за счет поземельной ренты»[31].
Да, и труд является началом всякого производства и неразрывно связан с «лицом» работника, покупается и продается как простой товар и «подчиняется общим всем произведениям законом мены», – как отмечал
Там же. – С. 91, 281.
