прибыль и которое, стало быть, в средней цене товаров составляет избыток цены товара над издержками его производства, как подчеркивает К. Маркс[32], исследовавший этот вопрос в «Теориях прибавочной стоимости», образующих в томе 4 «Капитала» материал, состоящий из более чем 200 страниц[33].
В действительности же прибыль капиталиста и предпринимателя составляет законно принадлежащее им вознаграждение за их участие в производстве (каким образом – это уже другой вопрос, который требует весьма пространного объяснения), а вовсе не излишек, отбираемый у рабочего.
Заработная плата есть вознаграждение работника за его труд. И при существующем экономическом способе производства (об особенностях, которого К. Маркс не уставал пространно рассуждать в каждом из четырех томов «Капитала», хотя очень коротко, ясно и, главное, предметно сказал об этом уже в «Манифесте Коммунистической партии»), основанном в отличие от феодального экономического уклада на свободе, эта плата определяется рыночной ценой работы и устанавливается договором между нанимателем и нанимаемым. Понять это нашим старым марксоведам весьма не просто, так как в России до сих пор рынка труда не существует, а договора не являются единственным правовым документом. Всё учение Маркса, которого выдают за великого экономиста, зиждется на этом софизме[34].
Как видим, еще задолго до обращения российских марксистов к «научному социализму» К. Маркса Б. Чичерин «отслужил» по нему «реквием». В Европе это сделали другие, среди которых отметим упоминавшегося Е. Бём-Баверка, книга которого была издана в России задолго до Октябрьской революции 1917 года[35].
Теория прибавочной стоимости, – отмечал М. Блауг, – составляет лейтмотив марксистской политической экономии. Но то, как Маркс объясняет свою теорию, свидетельствует о том, что он просто поставил перед собой неразрешимую задачу. Во всех томах «Капитала», – утверждает Блауг, – нет ничего такого, что заставило бы нас поверить, будто любой рабочий с одной и той же квалификацией создает одинаковую сумму прибавочной ценности независимо от того, с каким оборудованием он работает или какого рода продукцию он производит. А если мы отказываемся от предложения относительно одинаковой нормы прибавочной ценности по всем сферам занятости, всё здание, возведенное Марксом, рушится до основания.
А если мы отказываемся от упомянутого, что остается тогда от марксистской политической экономии? «Всё, что остается, по-моему, – заключает М. Блауг свой критический анализ «Капитала» Маркса, – это «образ» или представление экономики как панорамы «величественных движущих сил», относящихся к долговременной эволюции экономических систем, – именно это и еще тьма бессвязных, но, тем не менее, замечательных примеров проникновения в природу технического прогресса, экономических циклов и феномена безработицы.
Там же. – С.С. 322–544.
См.:
