никогда не проигрываю, – высокомерно бросила леди Ирвинг.
– Я тоже не имею такой привычки, – сказал Хавьер и, выжидательно посмотрев на Луизу, спросил: – А вы, мисс Оливер? Вам тоже надо отдохнуть перед ужином, чтобы вы могли всех нас уложить на лопатки за карточным столом?
Луиза невесело усмехнулась и покачала головой.
– Боюсь, сколько бы я ни отдыхала, моей игре это не поможет. В картах мне никогда не везло.
– Я бы поостерегся с подобными утверждениями, – ослепив ее улыбкой, произнес Хавьер. – Кто знает, может как раз сегодня все для вас переменится.
Глава третья,
включающая тайные помыслы, а так же «спекуляцию»
Начало двухнедельного светского раута в Клифтон-Холле шокировало публику нехарактерной для вечеринок Хавьера благопристойностью.
До сих пор граф не испытал ни единого сожаления из-за отхода от традиций. Как оказалось, рамки условностей вовсе не мешают получать удовольствие от жизни. И еще одно интересное открытие сделал Хавьер: границы, разделяющие высший свет и полусвет, настолько условны, что компания, собравшаяся у него в доме, со стороны казалась совершенно однородной.
Конечно, если бы не пари, Хавьер вряд ли стал ломать шаблоны. Разумеется, обстановка была бы куда менее чопорной. Несомненно, желание выиграть пари заставляло его идти на некоторые жертвы, но цель оправдывала средства.
Цель всегда оправдывала средства.
Для Хавьера не существовало недостижимых целей и пирровых побед.
Как бы там ни было, беседа за ужином могла бы показаться несколько пресной из-за отсутствия пикантных шуток и крепких выражений. С другой стороны, разбитой посуды было на порядок меньше, чем обычно, поскольку никто не пытался станцевать на столе. И даже под стол никто не свалился, разве что перебравший лишнего лорд Везервакс, и то его успели подхватить и усадить на место. Мисс Оливер сидела далеко от Хавьера, на другом конце стола, как раз под люстрой, что лишало его возможности поухаживать за Луизой во время застолья, но не мешало за ней наблюдать. Блистательная – и в прямом и переносном смысле – мисс Оливер беседовала с недалеким, но вполне безобидным Фредди Пеллингтоном и чувствовала себя, как казалось, вполне непринужденно.
Но иначе и быть не могло, если ради нее Хавьер решился на такие кардинальные перемены. Ради нее и ради пари. Что, впрочем, одно и то же.
Единственное, что нарушило плавное течение ужина, это выходка синьоры Фриттарелли, которая прикурила сигару от стоящей на столе свечи и в ответ на неодобрительное замечание леди Аллингем, затушила сигару в супе достопочтенной леди. Тем самым навеяв Хавьеру приятные воспоминания о прежних зимних праздниках в его доме.
После ужина граф выпроводил джентльменов в соседнюю комнату, дабы те могли насладиться портвейном, а потом вернул их в общество дам в гостиной, где уже все было готово для обещанной партии в карты.
Перед началом игры Локвуд отвел Хавьера в сторонку.
