я не смогу… я… мне сложно тут быть… прости, – шепчу я, отходя назад. А глаза снова покрываются туманом из слез и вины за то, что не смогу помочь. Он мёртв. Окончательно мёртв и ничем не вылечить эту болезнь.
– Аурелия… Аурелия… нет… верни меня… обещала… держи слово… найди меня… я здесь… – громко и даже обиженно говорит он.
Может быть, он хочет, чтобы похоронила его кости, как следует? С отпеваниями и в земле? Я дотронуться до них боюсь. Мне и так дышать сложно, а ещё и собирать кости.
– Ближе… иди ко мне… ближе… – просит он. Киваю и делаю шаг. Должна перебороть своё отвращение и страх, ведь он заслужил должного упокоения.
Но я снова стою перед каменным выступом.
– Ниже, – подсказывает он. Странно, но как будто рядом. Прямо лицом к лицу. Опускаюсь на корточки, освещая грязный пол факелом. Ничего, кроме, уже виденного. Но костей нет. Глубоко вздыхаю и поворачиваюсь к камню.
– Прости… – не успеваю я договорить, потому что под слоем пыли разглядываю какие-то полоски на этом камне.
Придвигаюсь ближе, вставая на колени на ступеньке. Стираю рукой пыль, затем ещё и ещё. Это латынь.
– Богом поцелованный и предавший его. На смерть обречённый и тьмой поглощённый. Любовь променявший на облик чужой. Покойся под камнем в могиле святой, – читаю я надпись на том языке, который слышала от него.
– Вэлериу Сакре. Одна тысяча триста пятьдесят первый год от Рождества Христова, – хмурюсь, стирая ещё ниже цифры.
– Одна тысяча триста семидесятый, – в уме подсчитываю дату и понимаю, что ему было всего девятнадцать, когда он умер. И ведь это конец. Должен быть конец, но ниже стоит снова дата смерти и тире, а дальше ничего.
Дотрагиваюсь до высеченных на камне букв, и так сильно бьёт по голове осознание, что это могила. Этот выступ, напоминающий длинный стол – могила того самого священника, обманутого возлюбленной и погибшего, когда пытался спасти свою семью.
Глаза распахиваются шире, пока эти мысли медленно проносятся в голове.
– Вэлериу, – повторяю я его имя и догадки, которые были сделаны мной ранее, теперь подтверждаются чётко. Он там. Он звал меня сюда, чтобы я… для чего? Что он хочет от меня?
– Аурелия, ты пришла. Верни меня, – раскатисто проносится его голос. От камня. Оттуда и поэтому такое эхо.
Слишком много потрясений, я не умею это контролировать, не знаю, как справиться с этим, оттого в следующий момент вскакиваю на ноги и медленно отхожу от каменного гроба.
– Аурелия, нет… нет… останься… рядом, – воет его голос вокруг меня. И в этом я была права, он хочет, чтобы и я была похоронена тут заживо… тут нет выхода. Никакого выхода, он привёл меня в тупик. Он привёл туда, где мне сложно дышать, где лежит он и где по его замыслу должна лечь я. Но почему я? Что я сделала ему?
Вылетаю из церкви, добегая до колодца.
– Петру!
