для украшения, не более того, – пожал плечами Гофман.
– О, не скажите, я же вижу, что именно вы имели в виду – почему вы поместили по центру розетки именно это? – Месмер ткнул пальцем с аккуратно наманикюренным ногтем прямиком в рисунок.
– Орех? – пробормотал Гофман.
– Вот именно! Орех! – вплеснул руками Месмер. – Понимаете, все дело именно в орехе! Именно в нем, и ни в чем другом! Скажите, вам кто-то подсказал этот ход, или вы сами догадались.
– Догадался о чем? – хмель начал покидать разум Гофмана, но он по-прежнему не понимал, что Месмер имеет в виду.
– Скажите, я правильно понимаю, что сегодня вы никуда не спешите? – Месмер схватил Гофмана за локоть. – Я расплачусь за вас, поедемте ко мне, я все вам покажу и объясню. Ну же! Вы готовы?
– Отчего бы и нет? – растерянно проговорил Гофман. – Раз вы настаиваете – тогда едемте.
* * *
Дом у Месмера оказался ровно таким, каким и должен был быть у человека, погрязшего в изучении вещей, неподвластных рядовому разуму – тяжелое строение серого кирпича где-то на окраине города (Гофман запутался в многочисленных поворотах и примерно на пятой минуте пути бросил даже отслеживать, что знакомого пронеслось за окнами кареты). Дверь открыл хмурый слуга в зеленой ливрее, освещая путь массивным подсвечником, он провел их в библиотеку, где уже горел уютный камин и были зажжены все свечи, позволяя увидеть доходящие до самого потолка книжные шкафы. Месмер усадил Гофмана в большое кресло прямо перед камином, налил бокал кларета – и отправился рыться в каких-то рукописях, разбросанных на широком столе с бронзовыми львиными лапами вместо ножек.
– Орех! – говорил он, шелестя бумагами. – Орех – вот то, что объединяло и привлекало человечество издревне – и никуда нам не деться от этого символа… Хотя – почему символа? Кстати говоря, что вы знаете об орехах, мой друг?
– В общем-то ничего, – пожал плечами Гофман. – Я их и есть-то особо не люблю.
– Поразительно! – воскликнул Месмер. – Поразительно, каким невероятным образом истина проникает в мир! Кажется, человек имеет в виду нечто совсем иное – а в итоге выходит, что он, сам того не ведая, глаголет великое, единственно верное! Это я о вас, друг мой! Вы каким-то образом погрузились в самую суть мироустройства – и отразили его в ваших рисунках.
– Что именно вы имеете в виду? – с улыбкой спросил Гофман: кларет оказывал поистине волшебное воздействие на всего его члены – расслаблял, погружал в тепло и успокаивал, он был готов слушать любую болтовню Месмера часами.
– Ровно это! – Месмер выхватил из кипы бумаг несколько желтоватых листков и ринулся к Гофману. – Вот, смотрите сами! Теперь понимаете, о чем я говорю?
Гофман вгляделся в поднесенный Месмером рисунок – перед ним была старинная карта с многочисленными надписями на латыни.
– Что это? – удивленно спросил Гофман.
