было в сторону калитки, но человекообразная обезьяна шустро перемахнула через штакетник, едва не подавив грядки.
– Отличный салат.
– Спасибо. Только не ясно, что с ним делать. Присаживайтесь, – Перов указал на протертый диван на веранде, а сам сел в кресло напротив.
– Извините за беспокойство, – негр немного замешкался, прежде чем опуститься на диван. – Я предпочел бы поговорить на работе, но в больнице сказали, что вы в отпуске.
– Не стоит извиняться. За две недели я тут одичал. Скоро буду разговаривать с огурцами.
Дочь с внучкой навещала его раз в две недели. Зятя он и вовсе не видел больше чем полгода.
– Уютный домик, – негр обвел взглядом увитый виноградом фасад.
– До тех пор, пока температура на улице выше пятнадцати градусов.
Летом здесь было действительно очень хорошо. А зимой он брал побольше дежурств, чтобы отогреться в больнице, и последние три Новых года Перов встретил в ординаторской. Газа на даче не было, а на то, чтобы протопить дом углем и дровами, уходил почти весь день.
– Итак. Чем могу быть полезен?
– Хочу спросить об одном вашем пациенте.
– Вы – родственник? – Перов не мог припомнить, чтобы в отделение поступал темнокожий.
Негр снова расплылся в лучезарной первобытной улыбке.
– Меня зовут Амади Аль-Бакрейн. Я работаю в научно-исследовательском институте генетики. Месяц назад я прочел вашу статью в «Психопатологии». Собственно из-за нее я и приехал.
– Очень интересно. Не думал найти читателя в Африке.
– Я живу в Германии.
– Все равно сюрприз. Кстати, для немца, равно как и для африканца, вы весьма неплохо говорите на русском.
– Факультет молекулярной инженерии МГУ. Выпуск девяносто второго года. Россия для меня – вторая родина. Здесь мне выдали путевку в жизнь. Очень сожалею, что не смог задержаться в Москве на пару дней. Так вот. Случай, описанный вами в статье, представляет для нас огромный интерес. И мне хотелось бы уточнить некоторые моменты, касающиеся вашего пациента. Я понимаю, что это конфиденциальная информация. И вы не имеете права разглашать ее. Но мы ведь можем поговорить об этом пациенте абстрактно. Без имен и фамилий, как это написано в статье.
– Конечно, – Перов был не против поговорить с гостем, но не любил, когда его принимали за дурака. – Но, думаю, раз вы побывали в больнице, отыскали мой домашний адрес, наверняка вам известно и имя пациента. Более того, полагаю, что вы уже встретились с ним. Не со мной же поговорить вы из Германии приехали. Верно?
– Ашиева выписали две недели назад. Врач сказал, что на контрольный прием он придет в середине августа. Я раздобыл его домашний адрес. Но дома его не было. Жена сказала, что после выписки из больницы он куда-то исчез. В полицию она не обращалась. Надеется, что объявится сам.
Как это было похоже на Валеру Шпака. Распустить больных по домам, чтобы
