посмотрел, с сомнением, во тьму, и предложил зажечь ещё один факел. Тот, который был у меня в руках, освещал вокруг метров на 5—6, не больше. Я согласился, и мы подожгли второй факел. Стало светлее.
Неожиданно стены с двух сторон от нас исчезли, провалившись в темноту. Мы замерли на месте, вытянув вперёд факела, а потом поняли, что попали на перекрёсток, и вышли в поперечный туннель. Я шагнул вперёд, и свет факела выхватил противоположную стену туннеля. Это был один из широких главных ходов, такой широкий, что в нём могли разминуться два грузовика; но потолок здесь нависал всё так же низко, а холод стал серьёзно ощутим.
Согласно плану Садикова, который мы запомнили, нам надо было повернуть направо, что мы и сделали. Но, перед тем, я факелом накоптил чёрный круг на углу поворота, чтобы иметь его за ориентир при возвращении. Мы пошли дальше, молча, но уже быстрее. Вот появился первый поперечный туннель, пересекающий главный. На следующем пересечении нам надо будет опять повернуть направо. Мы дошли и до него. Здесь я опять выкоптил метку на потолке, и мы свернули в туннель, вдвое более узкий, чем главный. Неровные каменные стены опять близко окружили нас. Впереди ещё три пересечения, которые надо миновать, и тогда будет поворот уже налево. И, пока, никаких препятствий на нашем пути. А куда мы, собственно, идём? Неужели хотим добраться до самого кургана? От входа, до него, около 300 метров по прямой; подземными ходами идти ещё дальше. Мы ведь хотели только заглянуть и осмотреть туннели. Эта мысль, должно быть, поразила на с Лерычем одновременно, и мы остановились. Слишком много поворотов мы оставили за собой. Прекрасно помня план, Лерыч спросил полушёпотом:
– А куда мы пойдём дальше?
Понятно, что он имеет в виду: а когда мы уже не будем идти дальше?
– Я думаю, Лерыч, – отвечаю таким же шёпотом, – дойдём до следующего поворота, помнишь, по схеме? – заглянем туда, и пойдём обратно. Скорее всего, остальные ходы от этих ничем не отличаются и находятся в таком же состоянии.
Мы двинулись дальше. Вот опять перекрёсток, и мы снова остановились.
– Смотри! – сказал Лерыч.
Мы увидели на каменном потолке висящий пласт ракушечника, а на нём – ещё один, размерами поменьше. Словно слоёный торт, приклеенный к потолку.
– Обрушится, – уверенно сказал Лерыч.
Я ответил:
– А мы его обойдём по боковым ходам.
– Можно, – согласился он, – но только после этого – назад, слишком много поворотов уже будет сделано. Так и потеряться можно.
– Ладно, Лерыч, не дрейфь, обходим, идём до намеченного поворота, заглядываем туда, и возвращаемся.
Мы вернулись назад, и пошли в обход, по квадрату. Сейчас мы должны будем выйти с той стороны опасного перекрёстка. Да и с чего мы взяли, что эта глыба, прямо сейчас, прямо на нас, обрушится? Это Лерыча колбасит. Я с ним согласился, чтобы
