шумерских погребениях, являются как долихо-, так и брахицефальными и содержат смешанные черты, характерные для арменоидного и средиземноморского антропологических типов, при некотором преобладании последнего. Внешность людей, изображенных на различных памятниках, во многом условна и, соответственно, не имеет для антропологов какой-либо ценности. Большой, мясистый нос, огромные глаза, толстая шея и плоский затылок – признаки, которые на протяжении долгого времени считались определяющими для отнесения того или иного индивида к племени шумеров, также встречаются на статуях людей с типично семитскими именами, найденных в Мари, подавляющее большинство населения которого составляли семиты, в то время как для более реалистичных изображений, например шумерского правителя Лагаша Гудеа, характерны короткий прямой нос и длинная голова.
Сами по себе языковые данные являются неплохим источником для определения отношений, сложившихся между различными этническими группами. Например, греки, хетты и индоарии, хотя и были рассредоточены по довольно обширной территории, связаны друг с другом, так как говорили на индоевропейских языках и, возможно, имеют общую прародину где-то в Юго-Восточной Европе. Однако в случае с шумерами языкознание не в силах нам помочь. Шумерский язык агглютинативный – грамматические формы и производные слов в нем образуются посредством добавления к корню или основе слова различных морфем (аффиксов). Он относится к той же категории, что и многочисленные диалекты, на которых говорят от Венгрии до Полинезии, хотя и не походит ни на один из известных нам языков – ни современных, ни мертвых. Судя по их литературе, шумеры были очень интеллектуальным, трудолюбивым и глубоко религиозным народом, любящим иногда поспорить, но она не содержит ключа к разгадке их происхождения. События, описанные в шумерских мифах и легендах, происходят на фоне рек и болот, зарослей тростника, тамариска и среди пальмовых деревьев. Такой пейзаж является типичным для юга Ирака, из-за чего создается впечатление, будто шумеры всегда жили в этой местности. Ничто в их наследии не говорит нам, что их прародина находилась где-то за пределами Месопотамии.
Таким образом, мы вынуждены полагаться на данные археологии, иными словами, на материальный аспект шумерской цивилизации. Но здесь встает еще один вопрос: какую из этнических групп, благодаря которым месопотамские протоисторические культуры развивались так успешно, можно отождествить с жившим в историческую эпоху населением, говорившим на шумерском языке? Изложенная таким образом, данная проблема не имеет решения, так как мы не знаем, на каких языках говорили жители Месопотамии до урукского периода. К ответу на этот вопрос можно прийти только путем значительного обобщения, благодаря интуиции. Или просто строить догадки. В целом ученых, пытавшихся найти его, можно разделить на две группы. Некоторые из них считают, что шумеры пришли в Месопотамию в урукский период; другие полагают, что они жили в этом
