кошмарном сне.
Пока она заказывала пиццу, я вызвал такси. Не прошло и вечности, как появилось и первое, и второе, с разницей буквально в пару минут. Это совпадение мне было только на руку: как все прекрасно и вовремя.
Я вышел на улицу, но не успел насладиться первой затяжкой дыма, как она забрала портмоне из моих рук. Расплатившись за пиццу, она отправила этого парня-доставщика в такси со словами: «Видите, какой у меня заботливый и щедрый мужчина? Пожелал, чтобы обратно вас отвезли на такси, в благодарность за вашу бесподобную пиццу». Затем она направилась ко мне и поцеловала в щеку со словами «Пойдем, мой герой». После этих слов я понял, что она не так проста, как показалось на первый взгляд. И палец ей в рот не клади. Вот она…
Женщина…»
Роза была полностью поглощена книгой, сидя на кухне в белом халате. Ее не отвлекали вечные стуки соседей, и только подкуривая новую сигарету, она на доли секунды возвращалась в эту квартиру, чтобы снова ее покинуть. Удивительно, как строки натягивали тонкие струны ее души. Улыбка, удивление, умиление… Каких только эмоций не скрывало ее лицо! Она была погружена в самую бездну этой маленькой книжечки и с каждой страницей все больше и сильнее жаждала в ней утонуть. Только звук чайника ненадолго отвлек ее… Она аккуратно наливала себе кофе, но ее мысли по-прежнему простирались куда дальше этой маленькой кухни и были куда вкуснее ее горячего латте.
День второй
«Свои порядки»
«…То, что ее сумка продолжала лежать на моем рабочем столе, равно как и она сама на моей кровати – было только вопросом времени. Не я затеял эту игру. Ну, что же, посмотрим, сколько ты здесь продержишься. Впрочем, уходить она явно не собиралась – это можно было заметить по ее нижнему белью, а точнее, по отсутствию всего, кроме него. Только глаза. Такие невинные и одновременно хитрые. Подобных ей женщин мне еще встречать не доводилось, и поэтому я натягивал улыбку как можно добродушнее и молча принимал ее условия.
Готовить для нее, разумеется, я не стал, предложив ей сходить в кафе на соседнем углу, в сопровождении ее невидимого друга. Нет, конечно, так я тогда не сказал, но подумал именно так. Но она вежливо отказалась питаться вне дома. Боже, какого ангела небесного ты мне спустил на землю босиком! А крылья, видимо, сгорели, как и ее тосты поутру.
Звон бьющейся посуды разбудил меня не хуже будильника, но вскакивать с постели я не стал, а, напротив, перевернулся на другой бок и вознамерился снова уснуть. Но, как оказалось, ненадолго. Резкий грохот… Встав и натянув на себя белую майку, я направился в кухню. Картина была следующая: три разбитых тарелки, перевернутый стол и все, что на нем было. Благо ножи были спрятаны: в тот момент, кроме них, я думать ни о чем больше не мог.
– К счастью, – невинно сказала она, собирая фаянсовые осколки.
– И тебе доброе утро, – натянув улыбку, ответил я.
В тот момент мне уже было не важно, что она
