получилось. Господин Птич!
Последние слова он прокричал. Спустя минуту в дальнем конце лачуги открылась дверь, и появился человек.
С шеи у него свисал на ремне ящик для картинок. Из-за пояса торчали всевозможные инструменты. Руки были в пятнах от реактивов, брови отсутствовали, что, как вскоре узнал Виктор, служило верным признаком длительного обращения с октоцеллюлозой. Кепка его была повернута козырьком назад.
– Это Бригадир Птич, – сияя улыбкой, сообщил Зильберкит. – Наш старший рукоятор. Бригадир, это Виктор. Он будет у нас играть.
– Вот как? – отозвался Бригадир, посмотрев на Виктора, словно мясник на тушу. – Играть, значит?
– И он хочет знать, как все у нас действует, – сказал Зильберкит.
Бригадир одарил Виктора еще одним неприязненным взглядом.
– При помощи веревочки, – мрачно изрек он. – Все здесь висит на веревочке. Здесь бы все к богам рухнуло, если б не я и мой моток веревки.
В ящике, висящем у него на шее, вдруг поднялась шумная возня. Птич прихлопнул ящик ладонью.
– А ну, кончайте там! – велел он.
Потом кивнул Виктору.
– Становятся беспокойными, когда режим нарушается.
– А что там, в ящике? – спросил Виктор.
– Любопытно, да? – ухмыльнулся Бригадир, подмигнув Зильберкиту.
Виктору вспомнились существа в клетках, которых он увидел в сарае.
– По звуку похоже на обычных демонов, – осторожно сказал он.
Бригадир поглядел на него с одобрением – так смотрят на глупую псину, которая вдруг исполнила хитрый фокус.
– Верно! – признал он.
– А как ты их удерживаешь, чтобы они не разбегались?
Бригадир осклабился:
– Веревка – незаменимая штука…
Себя-Режу-Без-Ножа Достабль был одним из тех редких людей, что способны мыслить прямолинейно.
Большинство людей мыслят изгибами и зигзагами. Скажем, начнут с мысли: «Давай-ка подумаем, как мне разбогатеть», и тут же куда-нибудь сворачивают, цепляясь за всякие «интересно, а что сегодня на ужин?» или «у кого бы перехватить пару монет?».
Себя-Режу-Без-Ножа был одним из тех людей, что в состоянии распознать мысль на противоположном полюсе процесса (в данном случае «вот теперь я очень богат»), провести между этими двумя полюсами прямую и затем мысленно по ней пройтись, медленно и терпеливо, пока не достигнут противоположного полюса.
Правда, в жизни это не работало. В проработанном на первый взгляд процессе вечно обнаруживались мелкие, но существенные изъяны. Обычно они были связаны со странным нежеланием некоторых людей покупать то, что Достабль намеревался им продать.
Нынче все сбережения Достабля покоились в кожаном мешочке за пазухой. Уже целый день он провел в Голывуде. И хромающая организация здешнего хозяйства не укрылась от глаз прирожденного коммерсанта. Свободных мест вроде не было, но эта проблема Достабля не заботила. Он знал, что на вершине всегда
