Победоносцева прямо оторопь брала, когда во время разгула нигилистического мировоззрения он слышал от брата государя не требование ужесточить беспрекословное подчинение всех и вся центральной власти, а новые предложения по дарованию земствам и другим общественным организациям дополнительных прав и свобод.
Угрюмый Сашка, как прилюдно звал Константин Николаевич наследника престола, затаил обиду на всегда с пренебрежением относившегося к нему дядю-демократа. Не мог простить благочестивый семьянин цесаревич Александр Александрович дяде и его сближения с княгиней Юрьевской, чья власть над государем стала к 1881 году почти безграничной.
Константин Николаевич был уверен, что пока царствует его старший брат, он будет в фаворе, и не обращал внимания на недовольство Сашки и его окружения. Государь, слава Богу, в полном здравии и, глядишь, переживет хоть и могучего на вид, но рыхлого сына-наследника.
Утром 1 марта 1881 года перед разводом Александр II, улыбаясь, заявил, что давно так хорошо себя не чувствовал. Несколькими часами позже на набережной Екатерининского канала брошенная террористом бомба раздробила ему обе ноги и осколки впились в грудь. Императора отвезли в Зимний дворец, где он спустя несколько часов, не приходя в сознание, умер.
Уже через несколько минут после покушения посыльный прибыл в Мраморный дворец сообщить брату царя страшную весть.
«Тотчас оделся и в санях в Зимний с ужасным замиранием сердца, – записывает в дневнике Константин Николаевич. – Там всюду толпа, и наружи, и внутри. Кабинет наполнен семьею и разными близкими людьми. И тут на постели увидел окровавленного умирающего брата, Царя-Освободителя. Страшное, ужасное зрелище!.. В другой комнате при Сашке, новом Государе, разговоры про первые распоряжения и завтрашний день. Сказал ему, что как служил Отцу и Брату, так буду служить и Племяннику».
Только безмерное честолюбие позволило Константину Николаевичу надеяться, что он сработается с новым императором. Александр III, робкий и не умеющий сказать человеку в лицо нелицеприятную правду, на следующий день премило говорил с дядей на Государственном Совете, даже обнял его. В то же время он понимал, что не сможет не только работать плечо к плечу с дядей, но даже видеть его. Но бросить в лицо оскорбление полудержавному властелину он трусил.
На следующий день после похорон Александра II, 8 марта, собрался Совет Министров, чтобы решить вопрос о конституции, которую, по словам одного из ее составителей графа Лорис-Меликова, Александр II должен был подписать в день убийства. Она была детищем и Константина Николаевича, давно убеждавшего старшего брата в необходимости привлечь общественные силы к рассмотрению важнейших законодательных дел. Великий князь попытался верховодить и сегодня, тем более что среди министров было много его сторонников. Но пришло время других людей, и новый государь внял лишь словам К. П. Победоносцева.
– В России хотят ввести конституцию, – возмущался
