отвлеклась от своих мыслей и на подругу посмотрела.
– Что?
– Лика и Ефимов. Она на него так смотрит, будто проглотить хочет.
Саша осторожно выдохнула. Подумала и сказала:
– Слава Богу, я в этом больше не участвую.
– Как же, – хмыкнула прозорливая Каравайцева.
Саша же глянула на неё с претензией и гневным шёпотом поинтересовалась (три дня сдерживалась!):
– Откуда он вообще, взялся?
Стариков потянулся через неё за бутылкой водки, услышал её вопрос и с любопытством поинтересовался:
– Кто?
Саша собиралась его одёрнуть, чтобы не подслушивал, но опоздала, Алёна уже ответила:
– Ефимов.
– А, Толян, – с ухмылкой протянул Миша, в полный голос, едва не заставив Сашу от ужаса зажмуриться. Все на них, конечно же, смотрели, утолив первый голод и готовые поддержать любой разговор. А уж тем более посплетничать. – Я с ним поговорил уже. Приехал из нас, честных горожан, бабки вышибать. – И громко добавил, чтобы до другого края стола долетело: – Да, Толян?
Ефимов от разговора отвлёкся, глянул на них, и Старикову кивнул.
– Чего ты там про меня небылицы сочиняешь?
От звуков его голоса, такой знакомой насмешливой интонации, у Саши мороз по коже пошёл. Она схватила бокал с вином, испугавшись, что кто-то остановит на ней свой взгляд, да ещё и вопрос какой-нибудь вздумает задать.
А Мишка тем временем усмехнулся.
– Какие небылицы? Вон девчонки интересуются, откуда это к нам такого красивого дядечку занесло. – За столом послышались смешки. – Мы уж тебя со счетов давно списали.
– Рано списали. Я ещё «ух».
– Ух, – радостно повторила за ним Каравайцева и даже на стуле подпрыгнула. – Давайте выпьем за «ух». Только не за ефимовский «ух», а за всеобщий. За мой в частности.
– Саша, а у тебя как жизнь? – спросили у неё.
Пришлось сделать глубокий вдох, чтобы улыбка получилась воодушевлённой. Кивнула.
– Всё хорошо.
– Семья, дети?
Саша снова кивнула, не желая вдаваться в подробности.
– С ума сойти, – поразился некогда староста группы, – даже у нашей Сани уже семья, дети… Жизнь охрененно летит.
– Да ты чё, знаешь, какой у неё Митька? Такой мужик растёт! – Стариков от удовольствия даже рассмеялся. – Я его себе уже в зятья забил. Пристрою свою принцессу, и горя знать не буду.
Саша рассмеялась, потом под руку Старикова подлезла, чтобы салата ему на тарелку подложить. И даже приказала ему:
– Ешь. Я Марине обещала, что ты трезвый придёшь.
– С ума сошла? Я первый раз за три года без жены гуляю.
Саша снова рассмеялась, а потом машинально голову повернула, почувствовав чей-то настойчивый взгляд.
