разбираться в криках. Знаток с первой ноты отличит «Я вдребезги пьян, только что наступил на собственные пальцы и не могу встать!» от «Осторожно! У него нож!».
Не сговариваясь, Ваймс и Моркоу бросились на крик.
Узкий переулок озарился вспышкой. Тяжелый топот затих во мраке.
За разбитой витриной какой-то лавчонки плясал огонь. Едва не оступившись, Ваймс взбежал по ступенькам, рывком стянул намокший плащ и швырнул его на горящий пол.
Послышалось шипение, потом запахло паленой кожей.
Отступив на пару шагов, Ваймс попробовал понять, где, собственно говоря, очутился.
На него смотрели какие-то люди. Его мозг медленно составлял цельную картину из отдельных кусочков мозаики: тюрбан, борода, рядом – женские украшения…
– Откуда взялся этот человек? Кто он такой?
– Э-э… Доброе утро?.. – откликнулся Ваймс. – Здесь, похоже, что-то стряслось?
Он аккуратно поднял с пола плащ.
В луже шипящего масла валялась разбитая бутылка.
Ваймс бросил взгляд на разбитую витрину.
– О…
Рядом с мужчиной стоял юноша почти такого же роста, а из-за юбки женщины выглядывала маленькая девочка.
От этого зрелища желудок у Ваймса скрутился узлом.
В дверях появился Моркоу.
– Ушли, – тяжело выдохнул он. – Их, похоже, было трое. Когда так хлещет, ничего не видно…
О-о, это ты, господин Горифф. Что тут стряслось?
– Капитан Моркоу! Кто-то бросил в окно горящую бутылку, а потом сюда ворвался этот оборванец и погасил пламя!
– Что он говорит? А ты что сказал? – встрял Ваймс. – Кстати, ты что, говоришь по-клатчски?
– Так, немного, – скромно ответил Моркоу. – Никак не удается овладеть этим гортанным звуком, ну, знаете…
– Но… ты понимаешь, что он говорит?
– О, конечно. Он, кстати, очень вас благодарил. Его можно не бояться, господин Горифф. Он стражник.
– Слушай, это невероятно, ведь ты…
Опустившись на колени, Моркоу принялся изучать разбитую бутылку.
– Знаете, как это бывает… – пожал плечами он. – Заходишь сюда во время ночной смены съесть парочку-другую горячих плюшек, слово за слово, ну и начинаешь постепенно говорить. Вам и самому, наверное, случалось подхватывать всякие необычные словечки.
– Разве что «виндалу» какое-нибудь, но ты…
– Это была зажигательная бомба, сэр.
– Вижу, капитан.
– Очень плохо… И кто же это мог сделать?
– В данный момент? Думаю, добрая половина города.
Ваймс в растерянности посмотрел на Гориффа. Лицо господина Гориффа выглядело смутно знакомым. Такие лица, как правило, видишь на противоположном конце руки, протягивающей тебе порцию карри или кебаба. Иногда посетителей обслуживал мальчик. Заведение работало ранним утром и поздним вечером,
