style="font-size:15px;"> тение спецодежды.
Как она была близка к истине, Ксюша узнала уже на следующее утро, когда ее стали одолевать сомнения по поводу вчерашних оптимистичных выводов. Архивариус неожиданно встретил ее таким же нелюдимым, как и в первый день знакомства. Снова невнятные команды и жесты, как в обществе глухонемых. Словно не ее держал он вчера в своих объятиях, не она, прильнув к нему всем своим прекрасным телом, передавала ему свое тепло, от которого в этих непроницаемых глазах зажегся огонек. Где он сегодня?! Ксения принялась, было, рассказывать, как тщательно выбирала джинсы на Троицком рынке куда он ее и направил, но тот в наглую провалился в свое чтиво и, пока она не замолкла, не вылезал из него. Потом, коротко распорядившись завершить вчерашнее занятие, успел кое-как озвучить информацию о том, что сейчас придут. Кто и зачем она не поняла, да ее это и не интересовало. Никакой реакции на ее обтягивающие (не менее завораживающие, чем трусики) брюки, никакой, даже самой тщедушной, искорки в зрачках. Тогда Ксения и убедилась, что она вчера, сама не подозревая, сказала Андрею правду. Она приобрела средство защиты. Только не для себя…
Теми, что «сейчас придут» оказались два носильщика. Один худой, обросший, неопределенного возраста, похоже давно не мытый, второй в полном контрасте – молодой, бодрый, приятно припахивающий лосьоном. Его лицо Ксения, сначала, приняла за девичье – большие голубые глаза, кучерявые светлые волосы, губки бантиком… «Куклы с него были бы нарасхват» – подумала Ксюша. « Наверное, голубой, не иначе». Она окинула
его фигуру взглядом. Нет претензий. Повыше среднего роста, стройный. Парень, очевидно, давно определил себе цену, потому смотрел в лицо Ксении не мигая, пока она не стала испытывать дискомфорт. Затем выразительно подмигнул и назвался Вадиком. Вероятно, это представление должно было означать, что он не голубой и согласен иметь с ней дело. Какое именно, ломать голову не приходилось. Ксения растерянно усмехнулась. Красавчик, ничего не скажешь. И наглости не занимать. А некоторые лишены ее начисто, да еще и скрываются неизвестно где. Ксюша оглянулась. Архивариус действительно куда-то исчез, словно для того чтобы дать им возможность принюхаться друг к другу. Ксения фыркнула.
Однако это выражение презрения не произвело впечатления на Вадика. Когда он с напарником – бомжом втаскивал ящики в подсобное помещение, оказавшееся чем-то вроде филиала архива, а Ксения контролировала их расстановку херувимчик, пользуясь всяким случаем, задевал ее то рукой, то ягодицей, хотя помещение было достаточно просторным для маневров. Ксюша пыталась вдавиться в любое подвернувшееся пространство, чтобы избежать соприкосновения, но получалось не всегда удачно. Или не очень хотелось? Парень явно шел на абордаж. Под вечер он воспользовался тем, что его компаньон смотался с работы раньше времени, и рядом больше никого не было (архивариус так сюда больше и не заглянул), уже откровенно загнал ее в угол и громким шепотом осчастливил ее:
– Остаемся здесь, ты меня возбуждаешь. Старый
