кого?
– Простите, я пришла к Арине, а на двери странная бумажка.
Загремел замок, высунулась дама лет шестидесяти в элегантной светло-бежевой блузке и темно-коричневых брюках. Одного взгляда ей хватило, чтобы определить, сколько стоит мой летний костюм и в каком бутике приобретены туфли и сумочка. Полностью удовлетворившись результатами осмотра, женщина осторожно поинтересовалась:
– А зачем вам Арина?
Я ослепительно улыбнулась в ответ:
– Будем знакомы, преподаватель французского языка Жюли Сезам. Арина подписала контракт и собирается на работу в Париж, вот и решила слегка подучить язык, мы договорились сегодня заниматься, я пришла, а девушки нет.
– Вы француженка? – недоверчиво переспросила дама.
– У меня мать русская, а отец парижанин.
Москвичи любят иностранцев, что, в общем, глупо. В странах Европы преступность ничуть не меньше, чем в России, а в Париже, как и в Москве, хватает наркоманов, готовых ради вожделенного укола или кокаиновой дорожки на все. Но отчего-то, поняв, что видят перед собой гражданина другой страны, вернее, жителя дальнего зарубежья, обитатели нашей столицы мигом отбрасывают всякую бдительность и начинают улыбаться. Причем украинцы, молдаване, грузины и азербайджанцы подобной реакции не вызывают.
– Ах, дорогая, будем знакомы, меня зовут Марианна Максимовна, – затарахтела дама, – так вы не в курсе?
– А что случилось?
– Входите, входите, милая, – засуетилась Марианна Максимовна.
Меня буквально втащили в просторный, обставленный белой кожаной мебелью холл. На диване сидела девочка лет девяти, которая мигом заныла:
– Ну, бабуся…
– Потом, Наточка.
– Ну помоги…
– У нас гости!
– Ну буся!
– Ната, – сердито ответила Марианна Максимовна, – вот придет мама, она и напишет. Я ведь не владею французским.
– Ага, – шмыгнула носом девочка, – мамуся только отругает, а-а-а…
Я выхватила из ее рук до боли знакомый учебник Може и спросила:
– В чем проблема?
– Вот, – всхлипнула девица и ткнула пальцем в упражнение.
Так, понятно, следовало написать вместо точек вспомогательные глаголы. Вообще-то их всего два, «avoir» и «кtre», то есть «иметь» и «быть», но люди, только начавшие изучение французского языка, частенько впадают в отчаяние, отказываясь понимать, в каких случаях употребляют «avoir», а в каких «кtre».
– Давай карандаш.
– Держите, – всхлипнула девочка.
Если у Марианны Максимовны имелись какие-то подозрения на мой счет, то они разом все отпали после того, как ее внучка, радостно выкрикивая: «Ну спасибо, вот суперски вышло!» – убежала в детскую.
– А что, если нам хлебнуть чайку? – засуетилась
