сюрприз представляло собой то, что скрывала за собой эта со скрипом отворившаяся дверь.
Спустившись по короткой винтовой лестнице из чугуна, они оказались в до крайности странной комнате: довольно просторная, изогнутая в форме буквы «Г», она была не похожа на архивную – никаких полок, никаких книг или папок. В глубине комнаты Анна в темноте успела разглядеть что-то похожее на сервер, когда буквально через секунду включился свет – это дядя повернул рубильник у лестницы. Несколько ярких лампочек накаливания своим неестественно белым светом озарили комнату, в особенности – три её точки. Первая – левый ближний угол, где хранились так знакомые всем нам с детства по кабинету педиатра ростомер, весы, штангенциркуль и линейка. «Хм… Вполне безобидно. Но что можно делать в архиве штангенциркулем?» – подумала Анна.
В дальнем левом углу, втором освещённом уголке комнаты, стоял стол с допотопным, ещё советским компьютером «Электроника» с подключённым к нему стареньким ламповым монитором, экран которого был весь покрыт тонким слоем пыли. Сервер, который разглядела Анна в темноте, оказался банальным хитросплетением проводов, с виду хаотично связывающих почти два десятка каких-то приборов – каких точно, на глаз определить она не смогла. Пройдя мимо Ани, дядя начал в какой-то известной лишь ему очерёдности включать аппаратуру, затем снова одел свои очки и сел за компьютер.
– Теперь понятно, почему ты их носишь. Протёр бы пыль, что ли… – то ли случайно, то ли преднамеренно сказала про себя Анна.
Снисходительно улыбнувшись, Савелий Валерьевич как ни в чём не бывало продолжил работать. Заинтригованная, Анна подошла поближе к своему дяде и увидела дальний, ранее закрытый для обзора стеной третий освещённый закуток. Тут-то её взору и предстало то, ради чего, похоже, всё это и строилось: огромное, почти три метра в диаметре и сантиметров тридцать шириной, стальное кольцо, исчерченное аккуратно зашлифованными следами сварных швов. К кольцу вёл широкий металлический пандус, заканчивающийся небольшой площадкой с перилами по бокам. Любопытство уже мучило Анну, и она, немного робея от нерешительности, задала вопрос дяде:
– Дядь… А что это?
Всё ещё слегка улыбаясь, Савелий Валерьевич повернулся к своей племяннице, достал платок и, протерев очки, заговорил с Анной:
– Ты сказала, что хочешь увидеть папу?
– Да, – подтвердила она свои прежние слова, – Но я не понимаю, для чего ты меня сюда притащил.
Вздохнув, мужчина нацепил очки на нос.
– Присядь, пожалуйста. Мне нужно тебе кое-что рассказать.
Внутренним чутьём понимая, что во всём этом кроется какая-то страшная тайна, Анна присела рядом с ним. Хлипкий деревянный стульчик недовольно скрипнул под её весом. Собравшись с мыслями, Савелий Валерьевич заглянул своей племяннице прямо в глаза, и немного философским тоном заговорил:
– Милая…
