глазами у нее стояли картинки этого вечера, в ушах звучали голоса. Нет, это ужасно! На рассвете Бог, должно быть, отвернется от этого греховного места. И Пресвятая Дева тоже! При одной только мысли, что Богородица видела происходящее здесь сегодня вечером, ее щеки горели от стыда! Она не могла и не хотела больше это терпеть. Элизабет решила еще до наступления следующего вечера покинуть дом. Хотя она не знала, куда ей пойти и к кому обратиться, здесь девушка оставаться больше не могла!
Ночью ей приснился сон. Она стояла возле винтовой лестницы. Вокруг было темно, но все же ей удалось разглядеть впереди в коридоре узкую полоску света из-под двери. Элизабет разулась и медленно пошла босиком. Пол коридора, выложенный камнем, холодил ее стопы. Факелы в железных держателях на стенах потухли. Ей хотелось быстрее дойти до конца коридора, где на полу блестела золотая полоска света, но чем больше она старалась, тем дальше казалась дверь. Ее ноги наливались свинцом. Она протянула руки вперед. Элизабет понимала, что все зависит от того, дойдет ли она до двери. С нее градом катился пот, дыхание становилось все громче. Нет! Она должна идти тихо. Сердце выбивало барабанную дробь.
Глава 4
– Мамочка, я хотела бы с тобой попрощаться, – обратилась Элизабет к мадам после завтрака.
– Попрощаться? – Эльза подняла брови. – Что за бред? Куда ты собралась?
Элизабет пожала плечами.
– Еще не знаю, но здесь я оставаться не могу. – Она заметила, как другие девушки прекратили работать и уставились на нее.
– Ты не можешь остаться? – переспросила Эльза. – Я считаю, ты не можешь уйти!
– Почему?
– Я тебе покажу. Сиди здесь и не двигайся!
Мадам пошла по тропинке в свой домик. Элизабет удивленно посмотрела ей вслед, но ослушаться не посмела. Ей не пришлось долго ждать возвращения мадам. Эльза швырнула стопку пергамента на стол. Вверху на каждой странице было написано имя, ниже – столбцы с цифрами, некоторые листы были надорваны по краям, другие в пятнах.
– Знаешь, что это?
Элизабет покачала головой и наклонилась вперед, чтобы разглядеть в темноте. Эльза прижала верхний лист, подписанный «Грет», указательным пальцем с грязным ногтем.
– Это долговые листы, в которые я вношу все, что каждая из вас получает от меня и сколько должна вернуть, прежде чем уйти без моего согласия.
Элизабет начала читать: одна пара обуви – сорок пфеннигов, новая рубашка из желтой ткани – двадцать два пфеннига, теплые зимние чулки – двенадцать пфеннигов. Список, очевидно, был бесконечным. Были посчитаны также еда за каждую неделю, постель, иногда кусок мяса или мед и один раз посещение банщика. Рядом было написано количество пфеннигов, которые Грет, по всей видимости, заработала и которые были вычтены из ее долга. Пальцы Элизабет скользили по столбцу. Другие девушки подошли и с любопытством выстроились вокруг стола.
– Рубашка двадцать два пфеннига? А одна пара обуви сорок
