временах, когда единственной ценой магии было усиление человеческой глупости. Хочется смеяться вместе с Бэрронсом, занимаясь чем-то забавным и бездумным. А потом, конечно же, кое-чем мозговыносящим. Я бы с удовольствием скоротала в постели с этим мужчиной несколько дождливых дней.
– Повторение ошибочных утверждений не изменит реальности. И вы знаете, что мы не можем выследить Дэни в реальности Фей. Потому она туда и отправилась.
Отлично, теперь у меня в голове звучит главная тема «Околдованного». А от нее всегда сложно отцепиться.
– Когда Дэни вернется, я хочу, чтобы кое-кто сделал ей татуировку. Сразу же, как только она вернется.
– И это после всего, что вы устроили мне из-за собственной татуировки. К тому же вы забыли, что после падения стен татуировки перестали работать. Не спешите. Мы найдем Дэни. В данный же момент самый важный пункт в нашем плане – это собрание.
Собрание. Я ерзаю, и мое веселье мгновенно исчезает.
– Ты уверен, что мы не можем перенести его в другое место?
– Все произойдет здесь. И вы будете на нем присутствовать.
Бэрронс редко о чем меня просит и многое дает взамен. Я не могу представить себе мир без него и не хочу представлять. Однажды я чуть не уничтожила этот мир, когда поверила, что потеряла Бэрронса навсегда.
– Да, господин, – сердито бормочу я.
Он слабо улыбается.
– Вы ýчитесь, мисс Лейн, вы ýчитесь.
Катарина МакЛоклин, сменившая Ровену на посту грандмистрисс аббатства, прибывает первой. Спокойный взгляд серых глаз этой изящной брюнетки сканирует меня, как только я открываю дверь, напоминая о том, почему я ее избегаю. Ее талант – эмоциональная телепатия, и я не знаю, как глубоко Катарина может проникнуть. В кошмарах она очищает меня, как жемчужную луковицу, и добирается до сгнившей середины.
Я задерживаю дыхание, пока грандмистрисс не завершает свою инспекцию. Почувствовала ли она злобу «Синсар Дабх»? Вину за мое дневное убийство?
– Как ты, Мак? Давно тебя не видела.
«Тебя не было в аббатстве, ты не защитила нас», – вот какое сообщение, как мне кажется, я читаю в ее глазах, и мне становится стыдно. Но я в последнее время немного параноик, поэтому могу и ошибаться.
Дышать становится чуть легче.
– Хорошо, Кэт. А ты?
– Почему ты не пришла в аббатство в ту ночь, когда мы бились с Королем Белого Инея? Нам бы очень пригодилась твоя поддержка, – говорит она с мягким ирландским акцентом.
Вот он, нож в мое и без того продырявленное сердце. Приятно узнать, что я все-таки не параноик. И позволить Кэт с ее прямотой стать параноиком.
– Мы с Бэрронсом были в Зеркалах. Я только постфактум узнала, чем все закончилось. Мне очень жаль, Кэт.
Ее проницательный взгляд устремляется в мой левый глаз, затем в правый, обратно, а потом Кэт медленно кивает.
– Нам тоже жаль. В ту ночь мы потеряли многих из наших сестер. И не можем позволить себе потерять еще и тебя. К слову о потерях –
