времени. Интересно, как Бухин умудряется читать такую прорву литературы, когда у него двое маленьких детей?
Размышляя над этим парадоксом, она незаметно закрыла глаза, и когда Тимур принес бокал вина – все, что оставалось в бутылке, – его подруга уже спала. Выражение лица у Кати и во сне осталось тем же, каким оно было, когда она думала о своей неудачной первой любви, – обиженно-озабоченным.
Тимур Тодрия, которому старший лейтенант Уголовного розыска Екатерина Скрипковская ничего о своем бывшем (что, разумеется, было совершенно естественным) не рассказывала, приписал ее сегодняшнюю сумрачность переутомлению на работе. Он бы очень хотел, чтобы Катя сменила свою службу на что-то более спокойное и не такое опасное. Да и с матерью в последнее время у него постоянно случались напряги именно по поводу Катиной работы. Мать хотела внуков, а Катя, по ее мнению, меньше всего подходила на роль продолжательницы рода Тодрия…
Дети пока не входили в их планы, но вот работа… Тимур считал, что работу Кате придется менять рано или поздно – и независимо от того, захочет она иметь когда-нибудь детей или нет. Ну, не женская у нее работа! Грязная, опасная, отнимающая почти все свободное время и просто… просто страшная! Но разговаривать с Катей об этом было бесполезно: она тут же замыкалась, и ее молчание грозило перерасти в отчуждение и непонимание… а он горячо желал оставаться самым близким ей человеком. И, возможно, время для такого разговора еще не пришло. Но он знал: когда-нибудь ему придется настоять на этом. А если она его не послушает? Женщины – существа упрямые… даже такие нежные и мягкие с виду. Может быть, природа, наделив некоторых женщин прекрасной внешностью, просто обязана была компенсировать ее чем-то вроде тяги к нестандартной работе или опасным приключениям?
Катя уже глубоко спала и дышала тихо и бесшумно, совсем как ребенок… а он все еще продолжал думать об этом камне преткновения в их отношениях. И пусть сейчас они слишком молоды, чтобы заводить детей, – но ведь пройдет год, два, три… пять, в конце концов! И тогда этот вопрос возникнет снова. А Катя категорически не хочет даже слышать о детях. Один раз у нее случилась задержка, и она впала в невероятную панику! А когда он хотел разрядить обстановку и намекнул, что ему лично дети очень даже нравятся, она смерила его таким взглядом… и сказала, что в данный момент это очень не вовремя!
А когда будет вовремя? Когда настанет тот самый пресловутый подходящий момент? Когда она наиграется в эти свои криминально-разыскные игры?! Черт, да сколько ж можно, в самом деле!
Тимур даже сел на постели и залпом допил вино, которое принес Кате. Завтра же он поговорит с ней об этом! Есть, в конце концов, спокойные места: нотариальные конторы… или в архиве можно устроиться, например… И спокойно, и приходить с работы будет вовремя! Доктор Тодрия был мало знаком с правоохранительной системой и со спокойными местами, в ней имеющимися, – зато он был хорошо знаком с Катей. И понимал, что разговор на эту тему, скорее всего, закончится пшиком. Но если
