я его пригласила. – Мать проталкивается сквозь толпу гостей и становится между нами. – Ты говорила, что согласна.
– Нет, это ты говорила, что всего лишь известишь его! О приглашении речь не шла… Ну ладно… – Я машу рукой, поймав ее укоризненный взгляд. – Не помню. Может быть, я в тот момент готовилась к экзамену… или думала о чем-то другом.
– Лучше придержи свой язык, – отпускает колкость мама, оборачивается к моему отцу и говорит ему уже совсем другим, теплым голосом: – Входи. Я посчитала, что правильно будет, если ты приедешь на ее свадьбу.
– Спасибо. Большое тебе спасибо, но, наверное, лучше я подожду у бюро регистрации. Здесь я, кажется, лишний. – Он растерянно пятится к двери и почти убегает.
– Вот и отлично, – говорю я, крутнувшись на пятках.
– Нечего сказать, отличные манеры у твоей невесты! – с претензией в голосе говорит моя мать ни в чем не повинному Ахмеду, затем хватает сумочку и бросается вслед за бывшим мужем.
Да она же законченная идиотка! Стоит ему поманить ее пальчиком – и она упадет к нему в объятия. Ни капли собственного достоинства! Я возмущена и разгневана.
К ратуше мы подъезжаем на белом «мерседесе», украшенном воздушными шарами и бантами. В бюро регистрации браков людей тьма-тьмущая – как в центре Варшавы. Будущие молодожены нервничают и выстраиваются в очередь, гости теряются и смешиваются с толпой. Слышны какие-то возгласы, уговоры, цокот каблучков по мраморному полу и детский плач.
– Немного припаздываем. – Из зала высовывается голова швейцара. – Все хотят жениться именно сегодня! – хихикает он, но никому из ожидающих веселее не становится.
Мы с Ахмедом пристально смотрим друг другу в глаза, крепко держась за руки и не говоря ни слова. На его вспотевшем лбу пульсирует жилка, а шрам на шее приобретает темно-фиолетовую окраску и контрастирует с белизной воротничка. К сегодняшнему случаю уж никак не подходил шелковый шарф, под которым Ахмед обычно прячет шею. А впрочем, зачем же прятать, чего тут стыдиться?
Я едва дышу – живот мой перехвачен резиновым поясом, который я собиралась надеть «всего на полчасика». Смотрю на остальных невест: все взмокли от пота, праздничный макияж кое у кого начинает течь. Мы с ними подбадривающе улыбаемся друг другу. У одной бедняжки живот такой большой, что, кажется, из бюро регистрации она собирается ехать прямиком в роддом. Ей-то уж ни один корсет не поможет!
– Как ты себя чувствуешь? – Ахмед не сердится, он беспокоится о моем здоровье.
– Переживем, – невесело отвечаю я. Да уж, я ожидала чего-то совершенно другого! Так ведь часто получается: мы долго мечтаем о чем-то, а на деле оказывается, что мы слишком идеализировали абсолютно банальное событие. Здесь и сейчас я убеждаюсь в том, сколь обыденна вся эта брачная церемония. И мне уже хочется, чтобы все поскорее закончилось, хочется надеть кольцо, взять фамилию Салими и уединиться с Ахмедом в нашей замечательной съемной квартирке.
– Ух! Эх! – слышатся веселые выкрики.
Только что
