для войска викингов.
Торгрим и Харальд дружно навалились на створки ворот. Поначалу те сопротивлялись, но потом подались, пошли уже легче и наконец распахнулись настежь. Оборона Клойна была прорвана, и норманнам открылся путь в самое сердце форта. Но за распахнутыми воротами крепости царила мертвая тишина и темнота. Здесь не было видно признаков жизни, и ничто не предвещало того, что вскоре кто-то придет им на помощь. Если вообще когда-нибудь придет.
Глава десятая
Бился я храбро и рьяно, Но были неравными силы. Скальда красная кровь Руки твои обагрила. Я приготовил из трупов На радость воронам трапезу.
Вот уже второй раз за одну ночь крепкий сон Арнбьерна Белозубого был нарушен, что отнюдь не привело его в благостное расположение духа.
– Храфн! Что, во имя Одина, там происходит? – сердито крикнул он, сообразив, что проснулся окончательно.
– Не знаю, – отозвался Храфн. – Но что-то происходит, это точно.
«Отец Небесный, спаси меня от этих проклятых идиотов», – подумал Арнбьерн, сбрасывая меха и выбираясь из своей уютной постели. Оттолкнув Храфна, он откинул полог шатра и вышел в ночь. Она была темной, сырой и прохладной, но в воздухе явственно ощущалось возбуждение. Арнбьерну понадобилось всего несколько мгновений, чтобы понять его причину. Колокола. В той стороне, где находился Клойн, вовсю надрывались колокола. Он повернулся на звук. Теперь ему стали слышны и приглушенные расстоянием крики, и он различал даже острые лучики света – это метались люди с факелами, разбегаясь в разные стороны, словно искры от костра.
Проклятье!
– Храфн! – крикнул Арнбьерн громче, чем в том была необходимость. – Торгрим в лагере? Ступай разузнай, да побыстрее!
Стражник убежал прочь, а Арнбьерн вновь повернулся лицом в сторону Клойна. Повсюду вокруг него пробуждались ото сна и вылезали из-под шкур воины, хватая оружие и глядя в ту же сторону, что и он. До него доносились обрывки споров и предположений о причине суматохи.
Храфн вернулся очень быстро, но Арнбьерн все равно остался недоволен.
– Торгрим исчез вместе с сыном. Как и Старри со своей бандой полоумных. Тородд видел, как они уходили примерно час назад, но куда они направились, он не знает.
«Зато я знаю, черт бы их всех подрал, – подумал Арнбьерн. – Будь он проклят!» Арнбьерн злился, потому что ему предстояло принять решение, которое могло иметь далеко идущие последствия для него самого. Это было очень рискованное решение, и, если он ошибется, ему придется плохо.
Но Арнбьерн не зря был могущественным и состоятельным ярлом, и он бы никогда не стал таковым, если бы колебался и терзался сомнениями.
– Поднимай людей, – резко бросил он Храфну. – К оружию, мы идем в бой.
Храфн был достаточно сообразительным, чтобы не задавать
