style="font-size:15px;"> – Была сорока – на хвосте сор приносила.
– Кто же это?
– Шенбергша. Ты знаешь ее?
Наташа сделала усилие, чтобы припомнить.
– Может быть, – ответила она, – только не помню… Она не бывала у нас?
– Нет, я ее только в важных случаях пускаю к себе.
– А-а! Значит, такой случай был сегодня?
– Бы-ыл, – протянула Настасья Петровна, – и даже тебя очень касался.
Наташа широко открыла глаза.
– Меня? Что за дело этой барыне до меня? – удивилась она, чувствуя, как ее охватывает уже смутный трепет волнения, какое испытывает человек в решительные минуты своей жизни.
– Ей до всех дело… а до тебя теперь в особенности… Ты помнишь барона Густава Бирона?
– Брата герцога?
– Да, его родного брата. Того, которому ты венок надевала у Нарышкина. И нужно было этому венку тогда замешаться! Не будь его – ничего, пожалуй, не было бы.
Наташа видела, что смутное предчувствие не обманывает ее, и ей вдруг стало смешно. Неужели правда дело идет о сватовстве?
– Ты чему ж улыбаешься? – спросила ее тетка.
– Да как же, тетя? Конечно, все это очень смешно. Ведь это выходит… как это говорится…
– Это выходит, что брат его светлости герцога Бирона намерен сватать тебя, вот что! И нам мало времени, я тебе скажу, остается, чтобы обсудить это хорошенько. Так вот и думай!
– Да что ж тут думать? – продолжая улыбаться, сказала Наташа. – Ответ ясен: не хочу я ни за кого замуж, вот и все.
– Что же, век в девках просидеть хочешь?
– Да ведь вы же прожили без мужа! Удовольствие так и расплылось на широком строгом лице Настасьи Петровны.
– Прожила, – заговорила она, – и прожила, мать моя, припеваючи. Счастливее других была, замужних. И всякой, кому добра желаю, посоветую моему примеру последовать, а тебе, Наташа, я желаю добра всей душой, всем сердцем, вот как!
– Ну, вот видите! – опять усмехнулась Наташа.
– Так, значит, отказывать барону-то?
– Ну, разумеется.
Олуньева задумалась. Нелегко было отказать такому человеку, в особенности если угроза баронессы, что сам герцог сватом приедет, сбудется.
– Видишь, дело в чем, моя милая, – снова заговорила она, помолчав, – отказать-то я рада, но как это сделать?
Личико Наташи стало серьезнее.
– Как сделать? Ну, как обыкновенно… Я не знаю…
– Случай-то необыкновенный: ведь если герцог захочет удружить брату…
Только теперь, при этих словах тетки, Наташа сознательно подумала о том, какой человек хочет стать ее мужем. Сначала она с легкомыслием молоденькой, не знавшей еще серьезной любви девушки, чувствовавшей себя очень хорошо и весело в том положении, в котором находилась, просто не хотела изменить это свое положение и, не задумываясь, решила отказать Бирону, как отказала бы всякому другому;
