живописать…
– Да что тут описывать? Мы всё можем проверить! В конце концов, мы можем съездить к её родителям.
– Родителям?
– Приёмным. Её воспитывала двоюродная сестра нашего так называемого отца и её муж. Лада с ними всю жизнь жила, здесь, в Нижнем Новгороде. Правда, кажется, они несколько лет назад перебрались за город. Но ведь можно узнать!
– У Олимпиады Смирновой нет сестры! Я бы знал!
– Есть! – выкрикнула я. – Перестаньте упрямиться, наконец!
– Я даже знаю, в какой школе она училась, и с какими оценками школу закончила. И в какой институт поступила, и когда его бросила. Так что хватит дурить мне голову!
– Я институт не бросала! Я брала академ, когда бабушка заболела! А потом вернулась и доучилась, можете проверить! Моя жизнь там, а не здесь! А Лада… Она просто всё украла, – расстроено закончила я.
– Интересно, зачем ей это было нужно, – съехидничал Роман Евгеньевич.
– Не знаю, – призналась я. – Не понимаю.
Я присела на край дивана, и минуту мы провели в тягостной тишине. Что делать я не знала, а Роман злился и тяжело дышал. Я руки сцепила.
– Нам нужно прояснить ситуацию, – проговорила я осторожно. – Надо понять, как действовать.
– Действовать?
– Я бы хотела вернуться домой. Как можно скорее. Но я ведь не могу! У вас в паспорте моё имя. Я считаю, нужно разрешить эту нелепую ситуацию.
– Нелепую ситуацию?
– Перестаньте за мной повторять! – вскипела я.
– А что мне делать?
– Пойти и всё узнать!
– Интересно, куда мне нужно пойти!
– Например, в полицию! – выдала я дельную, как мне казалось, мысль, а вот Роман лишь зло хохотнул.
– Чтобы меня на весь город ославили? Пришёл проверять на той ли я женился?
– А что тогда?
Он сверлил меня непримиримым взглядом. Потом спросил:
– Ты – Олимпиада Смирнова?
– Да, – ответила я, не почуяв подвоха. А Роман Евгеньевич удовлетворённо кивнул.
– Вот и замечательно. Значит, ты моя жена. У меня это в паспорте написано. А значит, ты сидишь дома, варишь мне щи, и делаешь то, – тут его голос стал особо громким и внушительным, – что я тебе скажу.
– С какой стати? – попыталась возмутиться я, а этот громила снова заорал.
– Потому что я твой муж! И я так сказал!
– Ты мне не муж! – заорала я в ответ, когда он к двери направился. Роман обернулся, глянул люто, а затем продемонстрировал мне пудовый кулак. Я ахнула, кинулась мимо него в прихожую, но он меня легко перехватил, поднял, как куклу пенопластовую, и вот я уже в спальне, а с той стороны в замке поворачивается ключ.
– Роман Евген… – Я запнулась на его отчестве, по двери кулаком заколотила и потребовала: – Открой немедленно!
Но за дверью
