личного телефона, который, наверное, даже не знали в клиниках, где он работал. За это я был ему искренне благодарен, хотя настроение не улучшилось.
– Лиза, милая, – как-то безразлично попросил я ее, думая о другом, – расскажи мне немного о себе, что хочешь. Обо мне ты знаешь все. А я действительно, абсолютно ничего, ты была права.
– Милый, я сделаю все, чтобы только твой грустный взгляд изменился. Не переживай, не думай не о чем, расслабься. Все будет хорошо.
Я кивнул.
– Мне тридцать шесть, я никогда не была замужем, у меня нет детей. Есть небольшая квартирка, я ее уже выкупила. Я всегда была отличницей, и моя профессия интересовала меня всегда больше чего-то другого. Все свободное время я провожу, то есть, проводила дома, с книгами, Интернетом, компьютером. Мои родители живут на одном ранчо в Техасе. К сожалению, мы общаемся только по телефону, хотя часто. Жениха, или кого-то наподобие такового, у меня нет. Зато есть ты. Я не брошу тебя, Джон. И мне не о чем думать. Ты – какая-то светлая полоса в моей душе и в жизни, которой у меня никогда не было. Особенная полоса. И ты, скорее всего, бессознательно на меня влияешь. Хорошо влияешь, я чувствую себя с тобой лучше и чище. А помогаю я тебе просто так. Мне это очень нравится. Поэтому, я это делаю не из-за тебя только, а в большей мере из-за себя. Не чувствуй, что ты мне чем-то обязан. Иногда, я обязана тебе многим, чего до конца не понимаю сама. Можешь спрашивать, что хочешь, милый. У меня нет секретов.
Я слышал все, но думал о другом. Мой туман голосом Марты говорил мне: – Джон, обратной дороги нет, эту ты выбрал сам. Будь самим собой, это все, что тебе надо делать.
– Спасибо, Лизонька, – наконец очнулся я от раздумий, – извини, но я буду таким, какой есть. Не жди во мне перемен, и знай, что ты всегда свободна, как в чувствах, так и в поступках, я никогда не осужу ни то, ни другое. Даже, если ты однажды исчезнешь из моей жизни навсегда.
Глава 14. Вдвоем
Солнце шло к закату, а мы с Лизой так и сидели на диване, и разговаривали. О чем? Наверное, обо всем, что нам приходило в голову. Наконец, она спросила про мои планы на завтра.
– Пойду к соседу. Хотя мое сердце рвется к матери, но я поверю профессору.
– Джон, я бессильна что-либо сделать. Только поверь мне. Прислушайся к моему мнению. У тебя ничего не получится, он даже не станет тебя слушать.
– Почему? – удивился я.
– Будь умен, не только чувствителен. Ты слышал его пленку. Он ненавидит тебя, и поверить, что ты пришел не с какой-то очередной гадостью, ему будет трудно, просто невозможно. Он не даст тебе сказать ни слова.
– И что же ты предлагаешь? Я не откажусь от своего. Будет, что будет.
– Нет, ты не прав, милый, ничего не будет, и твоего удовлетворения тоже. Дай мне сначала поговорить с ним.
– О чем? Ты знаешь его? Он знает тебя?
– У меня
