где собрания проходили.
– Давай, – говорят, – парень. Больше некому.
Ну и пошло. Сейчас я сам пугаюсь, насколько стал к чужому горю нечувствительным. Нет, на нормальном уровне все по-прежнему, то есть помочь кому-то, или вникнуть в обстоятельства. Детей больных жалко. Стариков тех же. Бездомных особенно. Но как дело доходит до главного, самого страшного для всех, у меня словно механизм выключается. Или наоборот, включается. Этакий профессиональный азарт. Быстро, четко, точно. Работа, короче говоря. Бывают, впрочем, особые случаи, когда кожная болезнь или поздно находят, и разложение уже пошло. Тогда тяжеловато.
– Так ты сегодня легко отделался?!
– Легко,– философски отметил Мотл, – это в бане пописать, не нужно штанишки снимать. Лег поздно, вот это тяжело. Спать по три часа, как настоящий психометрист, мне еще дается с большим трудом.
– Так мы же расстались довольно рано, мог успеть.
– Ну, пока приехал, с женой немного поговорил, книжечки правильные почитал, потом упражнения маленько поделал. Так время и прошло. Если б не утренний чай совсем бы туго пришлось. Да, – не отрывая глаз от дороги, Мотл отвешивает в мою сторону легкий полупоклон. – Жена передает тебе личное спасибо. Чай она готовит по рецепту из твоего учебника и просит подтвердить, что все обещанное в рецепте – сбывается.
– Ну, это не мой рецепт. Я только записал...
– Знаю-знаю. Но после твоей книжки, она у меня другим человеком стала. Чай, кстати, всегда сама готовит. Когда бы я ни встал, она поднимается за полчаса, настраивается, варит и будит. Меня от маленькой чашечки, словно к аккумулятору подключают. Просто праздник, а не жена. И все благодаря твоему учебнику.
Н-да, несколько лет назад я имел неосторожность выпустить учебник по психометрии. Курс лекций незаметно перерос в «методичку» для преподавателей, которая уверенно превратилась в книгу. Нового я ничего не сочинял, просто очертил школы, показал отличия, ну, и в конце привел несколько десятков упражнений и рецептов. Намерения у меня были самые лучшие: облегчить вход в Храм психометрии, чуть-чуть скрасить горечь и боль первых шагов.
Но шум поднялся страшный. Меня тут же обвинили в том, будто я не поднимаю человека до Психометрии, а опускаю Ее на человеческий уровень. Некоторые учебные заведения даже разорвали со мной договор о курсе лекций, зато другие прислали самые лестные предложения. В общем-то, мнения разделились почти на равные части, беда только в том, что в числе противников оказались самые старые и уважаемые школы, а в защитниках – начинающие и дилетанты. Но, с другой стороны, книгу-то я писал не для «старых психов» и не для потомственных психометристов, а для новичков, неофитов. Им то она и пришлась по душе.
А Мотлу просто повезло. Написано в наших книгах: первая жена – это судьба, а вторую Космос посылает по заслугам. Моя Вера первые полгода замужества тоже поднималась раньше меня, словно настоящая жена психометриста, но потом заболела дочка, за болезнью явилась другая напасть, короче говоря, тут праведность и кончилась.
– Как
