на последующих шести собеседованиях с главами отделов, включая отдел кадров. Неделю спустя после моей поездки в Сан-Франциско, господин Лилиен пригласил меня к себе в кабинет и предложил мне место в банке и объявил зарплату, соответствующую положению. Я ему ответил, что она не отвечает моим пожеланиям и назвал сумму, за которую я начал бы работать в банке. Лилиен заметил, что зарплата на должность, которую мне предлагают, была определена уставом, и что он не может ее изменить. На это я предложил проработать в банке шесть месяцев бесплатно. Если за это время я смогу принести банку доход, по крайней мере, в пять раз больше зарплаты, которую я попросил, то тогда он смог бы решить насколько моя деятельность оправдывает нахождение способа обойти положение устава «О зарплате». А если я не смогу себя проявить, то банк ничего не потеряет, и я уйду.
К счастью, в то время очень мало американских банков занималось делами в недавно освободившихся африканских воинственно-социалистических странах, таких, как Алжир и Ливия. Я слетал в Алжир, где навестил все три коммерческих банка и провел значительное время в центральном банке. В результате «Уэллс Фарго» досталось финансирование большей части закупок зерна в США на основе аккредитивов, открываемых Национальным банком Алжира. В Ливии мне также повезло: я сумел заручиться финансированием экспорта ливийского хлопка. Через знакомых банкиров в Лондоне и их партнеров в Стамбуле мне удалось познакомиться с семьей производителей табака в Измире и, с помощью банка «АК», участвовать в финансировании экспорта табака из Измира в США и Южную Корею.
Возглавив Управление Европы, Ближнего Востока и Африки в этом крупнейшем банке, князь жил в буквальном смысле в самолётах. Вот свидетельство одного из бывших сослуживцев князя: «В пору нашей совместной работы в банке мы возвращались в Сан-Франциско из Парижа авиалинией «Пан-Американ». Летели первым классом 11,5 часов. Разумеется, все налегали на бесплатную выпивку. Лишь Никита пил минеральную воду и… работал. Была такая комната со столом на верхнем этаже самолета. К концу рейса после такого отдыха мы были хорошенько навеселе, и нам ещё надо было составлять отчёты о поездке. А у трезвого Никиты всё было закончено. По итогам командировки он прямо из аэропорта ехал в банк сдавать доклад машинистке».
Никита Дмитриевич дал мне полистать путевые заметки середины 70-х – начала 80-х годов. По ним можно составить представление об интенсивности жизни князя в тот период. Аэропорт, взлёт, посадка, автомобиль, гостиница, переговоры об условиях и гарантиях займов. Абиджан, Анкара, Москва, Бейрут, Кабул, Тунис, Париж, Лондон, Мадрид и назад через океан в Нью-Йорк и Сан-Франциско за американскими долларами, которые давались в рост разным правительствам и на разных континентах. Хронические недосыпания, связанные с разными часовыми поясами – это то, что он помнит сегодня. И удивляется, как у него хватало энергии и здравого банкирского смысла, и даже оставалось время для коллекционирования.
