поели. Пока они пили кофе на кухне, я листал газеты, которые купил в киоске в аэропорту Мальмё. Но там по-прежнему ничего не было о пропавшей девочке.
Местная пресса вот уже в который раз сообщала о краже дизельного топлива с фермы, свастике на дверях дома престарелых и случаях насилия над женщинами. Наверное, то, что насильники ставятся в один ряд с воришками, можно считать приметой нашего времени.
Покончив с кофе, девочка уселась было ко мне на колени, но мы с Арне отправили ее принимать душ. Я помню, что в ванной шумела вода, когда я открыл местное приложение к газете, в которой когда-то работал сам. И первое, что я увидел, был белый джип.
Тот самый, в этом у меня не возникло никаких сомнений.
В статье сообщалось о каком-то известном миллионере, который переехал жить в Мёлле, но он интересовал меня меньше всего. На фотографии спиной к поселку стоял мужчина, а чуть выше по улице, возле отеля «Кюллаберг», припарковался белый внедорожник с тонированными стеклами. Номера я не видел, его заслонял перегородивший дорогу мотоцикл. Но тип, который курил возле джипа, и был тот самый толстяк, который со своим долговязым напарником преследовал мою ночную гостью.
Некоторое время я безуспешно пытался разглядеть, сидел ли кто-нибудь в машине, а потом пробежал глазами статью. В скупых и довольно корявых фразах журналист сообщал, что переехавшего в Мёлле миллионера зовут Якоб Бьёркенстам, что он предпочитает держаться в тени и купил дом в глубинке, потому что там его корни.
О том, что это за корни, умалчивалось.
О джипе перед отелем с уличным ресторанчиком также не было сказано ни слова. Автор статьи Тим Янссон работал в газете еще при мне, коллеги называли его Щенок, и я считал его никуда не годным репортером. Имя фотокорреспондента, Бритт-Мари Линдстрём, тоже показалось мне знакомым. Тут же, в газете, я нашел их телефоны и мейлы.
Я показал газету Арне:
– Вот автомобиль, который я видел в Хёганесе, и парень, который преследовал девочку.
Арне пробежал глазами статью:
– Ну и что нам это дает?
– Не так уж и много, – согласился я.
Мы совсем упустили из виду стоявшего рядом с джипом главного героя материала. В отличие от девочки. Она только что вернулась из душа и взобралась ко мне на колени, когда вдруг в поле ее зрения попал снимок. Громко вскрикнув, девочка тут же убежала в гостиную, бросилась там на кровать и с головой накрылась одеялом. Я пошел за ней и попытался успокоить, что оказалось непросто, ведь я не имел почти никакого опыта общения с детьми.
– Пойдем на кухню, – утешал я ее. – Уж лучше сидеть там со мной и Арне, чем дрожать здесь одной под одеялом. Они сюда не придут, никто не знает, что ты здесь.
Арне достал из морозильника брикет мороженого и, пока малышка ела, внимательно перечитал статью несколько раз. Из динамиков лилась песня «Такова жизнь». Арне бурчал себе под нос и заметно нервничал. Статья и в самом деле мало что нам давала.
Итак, Якоб Бьёркенстам, «подпольнейший шведский миллионер сорока восьми лет». Именно так, «подпольнейший». Я невольно задался вопросом, куда смотрел редактор. Недавно Бьёркенстам
