в мусорную корзину, я хотел было постучаться, но потом, поскольку дверь стояла нараспашку, решил, что хозяина на месте нет.
Он оказался почти одного роста со мной. Коротко стриженные светлые волосы, темно-синие шорты. Торчавший из бокового кармана карандаш и подтяжки на голом торсе делали его похожим на столяра-любителя.
– Я, наверное, некстати… – извиняющимся тоном начал я.
– Вовсе нет, я просто решил подышать свежим воздухом. Вчера был в Копенгагене на концерте… На обратном пути пришлось уступить руль другому, если вы меня правильно поняли. – Капитан коротко рассмеялся. Он и в самом деле выглядел усталым.
– Кто-то из знаменитостей?
– Кому пришлось уступить руль, вы имеете в виду?
– Нет, тот, кого вы слушали.
– Нейл Янг[12].
– Один или с группой?
– «Crazy Horse».
– Ну и как вам? Хорош?
– Он всегда хорош.
Капитан сделал несколько шагов в направлении моря, и только тогда я заметил, что он бос.
– А я так долго не выдерживаю. – Я показал на его ноги. – У меня слишком чувствительная кожа.
– Привычка, – объяснил капитан. – Я часто хожу босиком, а вот в ваших сапогах уж точно не выдержал бы.
– Привычка, – пожал плечами я.
– Вы, наверное, по поводу лодки? – предположил капитан.
– У меня нет лодки.
– Я имел в виду… взять напрокат, оплатить взнос…
– Нет. Просто я прочитал в газете, что сюда переехал Якоб Бьёркенстам. Я ищу его дом, продавщица вафель посоветовала обратиться к вам.
Мужчина остановился, потом резко обернулся и прищурился, глядя мне в глаза:
– А вы с ним знакомы?
Я отрицательно покачал головой:
– Только по газетам.
– Уж здесь и было разговоров о нем и его доме. Собственно, пропустить его вы не могли… Первый переулок после отеля «Кюллаберг», именно там, откуда вы выехали.
– Да, там я уже был.
Если мы с капитаном имели в виду один и тот же дом, то я даже разворачивался у них во дворе. И с балкона на меня смотрела женщина.
– А что за корни у него в Мёлле? – спросил я.
– Этого я не знаю. У Бёркенстама много денег, и часть их он собирается инвестировать в развитие коммуны. Поэтому ему здесь рады, и то, какие у него здесь корни, не имеет никакого значения. Я слышал, его родители любили отдыхать в Сольвикене летом. У них тоже водились денежки. Но они приезжали сюда из Стокгольма…
– Я тоже живу в Сольвикене.
– Может, тогда вы их знаете?
– Нет, – покачал головой я. – Вообще-то, я тоже из Стокгольма.
– Правда? – удивился капитан. – А говорите как местный.
– Родился в Мальмё. А что, Бьёркенстам показывается здесь на́ люди?
– На́ люди? – не понял капитан. –
