показатели.
– Неужели Марти не справляется с нашими показателями?
Дженис смеется.
– Ты похож на мою мать. Послушай, я не хочу увольнять тебя, но если ты не начнешь набирать хотя бы по пятьдесят тысяч в день, у меня не будет выбора. Средний показатель у нашей группы намного ниже, чем у других команд, и когда приходит время отчетов, мы выглядим паршиво. Я сражаюсь с Нгуенем из «Техники и игрушек» и Пенн из «Йоги и духовности», и никто не хочет читать о том, как мир катится ко всем чертям. Найди мне истории, которые понравятся людям.
Она говорит что-то еще, слова, которые, по-видимому, должны придать мне рвение и вдохновленность, а потом я оказываюсь за дверью, снова лицом к водовороту.
Суть в том, что я никогда не писал популярных историй. Я не популярный писатель. Я честный. Неторопливый. Я не поспеваю за той скоростью, которую так любят американцы. Найди истории, которые понравятся людям. Я могу написать что-то для Макли, про Дабл-Ди-Пи, может, добавить пару колонок к его шедевру, но почему-то мне кажется, что читатели поймут: я притворяюсь.
Марти замечает меня у двери кабинета Дженис. Подходит.
– Пилит из-за показателей?
– Я пишу неправильные истории.
– Точно. Ты идеалист.
Секунду мы молчим, размышляя о природе идеализма. Хотя Марти – американец до мозга костей, он мне нравится: он умеет слышать человеческие сердца. Люди доверяют ему. Даже Дабл-Ди-Пи доверяет ему, хотя Марти разнес его имя по передовицам всех новостных изданий. У Марти доброе сердце. Jai dee. Он мне нравится. Я думаю, он искренен.
– Послушай, Онг, – говорит Марти. – Ты хорошо работаешь. – Он обнимает меня за плечи. Мне кажется, что он сейчас любовно потреплет меня по голове, и я стараюсь не поморщиться, но Марти чувствителен. Он убирает руку. – Послушай, Онг. Мы оба знаем, что эта работа – не для тебя. У нас здесь новостной бизнес. Ты просто не создан для него.
– По условиям моей визы я должен работать.
– Точно. Дженис своего не упустит. Послушай. – Он делает паузу. – Я сейчас занят этой заварушкой с Дабл-Ди-Пи в Мексике. Но у меня наготове еще одна история. Эксклюзив. Все равно я уже получил свою премию. А тебе она поднимет показатели.
– Вряд ли я смогу писать колонки к Дабл-Ди-Пи.
Марти ухмыляется.
– Я не о том. И это не благотворительность. По правде сказать, ты прекрасно подходишь для этого дела.
– Речь о плохой работе правительства?
Он смеется, но, думаю, не надо мной.
– Нет. – Марти молчит, улыбается. – Это Кулаап. Интервью.
Я втягиваю воздух. Моя соотечественница, здесь, в Америке. Она тоже сбежала из страны во время чисток. Когда появились танки, Кулаап снималась в кино в Сингапуре и не попала в ловушку. К тому времени она уже была популярна по всей Азии, и когда Кхамсинг превратил нашу страну в черную дыру, мир это заметил. Теперь Кулаап популярна и в Америке. Она очень красива. И помнит, какой была наша
