вздохнула, подошла к нему и, облокотившись рядом с ним на ограждение, невозмутимо спросила:
– Ну и что же это такое, о чем Ниар ну никак не имеет права знать? Вы же друзья, – она на миг закрыла глаза и откашлялась.
– Ой, прости, – извинился Луис. – Мы можем зайти внутрь, здесь холодно.
Китара покачала головой:
– Ах. Не важно, забудь. Мне давно уже не холодно. После сегодняшнего-то? Ты не хочешь говорить со мной? – она замерла, спокойно ожидая ответа.
Луис какое-то время молчал, обдумывая что-то, затем он указал на дверь и взял королеву за руку.
– Пожалуйста, пойдем внутрь. Ты права, думаю, мне стоит с тобой серьезно поговорить. Но именно с тобой. Ты не была магом, только имела способности всех аэрийцев. Я хочу поговорить с человеком, который не имел отношения ни к одному из видов магии. Пойдем…
Китара молча проследовала за ним, про себя настороженно рассуждая, чего именно от нее будет добиваться Луис. Она прошла в покои, и бывший советник закрыл за ней двери балкона. Внутри стало теплее.
– Проходи и присаживайся. Я зажгу камин.
Китара несколько растерянно глядела на него, затем все же села в кресло, а Луис протянул ей книгу.
– Зачем она мне? – окончательно запутавшись, спросила королева.
– Взгляни. Только начало прочти, этого достаточно, чтобы понять цепь рассуждений, понять теорию Дагерти, – Луис передал ей книгу, а сам направился к камину. Пока он разжигал его, Китара медленно открыла книгу и взглянула на листы. Почерк был аккуратным и удивительно ровным. От листов веяло какой-то странной притягательностью. Королева слегка вскинула брови и зачитала вслух:
– Все, что мы себе запрещаем, может дать нам свободу от чужих предрассудков и рамок, но освободившись от них, мы вовлечем себя в конфликт с теми, кто их соблюдает. То же самое и в магии. Вседозволенность равна злу, но иногда правила пресекают истинную природу живого существа. Выходит, правила могут быть злом. Так в чем же истинная свобода? – королева нахмурилась и тихо спросила: – Он переводил древние слова, или он великий философ? Что он тут пытается доказать?
Луис глядел на медленно разгорающийся огонь.
– Он считает, что в запретах заключена черная магия. Нет, – он задумчиво провел рукой по слегка заросшему светлой бородой подбородку, – Дагерти не придерживается позиции черных магов. Он всего лишь рассказывает, медленно и подробно, что такое черная магия, откуда она могла взяться и как она связана с белой. Если верить этой книге, белая и черная магия – едины. Но белая – это самые чистые, самые светлые, самые правильные силы и возможности в этом виде магии, а все остальное, то, что по тем или иным причинам ангелы сочли непозволительным. Все это тьма, зло, так как выходит за рамки, поставленные ангелом, светом.
– И ты хочешь выйти за рамки, поставленные ангелами,
