назывались «Запах дыни».
Члены коллегии признали публикацию «порочной», «идейно у щербной», установив при проверке, что сама Ким ничего не писала, а всего лишь наговаривала текст на диктофон, предназначенной для печати версии будто бы не видела, но настаивала в разговоре с журналистом, чтобы тот непременно убрал из материала ее личные суждения.
Что же стало причиной для заседания коллегии?
Ким поведала о том, что ей длительное время не давали в родном Чимкенте давно причитавшуюся выдающейся спортсменке трехкомнатную квартиру, но как только прослышали о предстоявшем приезде в город съемочной группы американского телевидения, задумавшей сделать фильм о Нелли Ким, хорошо в Америке, без ума сходившей от гимнастики вообще и от гимнастических звезд в частности, известной, квартира для чемпионки моментально нашлась. Даже дефицитную мебель власти помогли раздобыть. А заодно за короткий срок отремонтировали спортивную школу, в которой Ким тренировала юных спортсменок, – чтобы не выглядел зал на телекартинке убогим.
«„Запах дыни“ – так называлась книга, которую в 1982 году мы написали вместе с нашей знаменитой гимнасткой Нелли Ким, – вспоминает разгоревшийся скандал один из лучших журналистов „Советского спорта“ той поры Владимир Голубев. – Я сделал литературную запись. Копия рукописи, которая лежала в издательстве „Молодая гвардия“, попала к тогдашнему главному редактору „Советского спорта“ Борису Мокроусову, присланному из „Комсомольской правды“ для усиления в газеты. Он принял решение опубликовать некоторые главы. Но все закончилось после второй публикации, в которой был описан эпизод приезда в Чимкент, родной город Ким, американской съемочной группы, решившей снять документальный фильм о знаменитой гимнастке. „После того как об этом узнали власти Узбекистана, мне тут же была выделена благоустроенная двухкомнатная квартира, – написала в книге Ким, а газета перепечатала. – Срочно отремонтировали спортивную школу, в которой я начинала спортивный путь. Была бы необходимость, и травку подкрасили бы зеленой краской…“ Бомба взорвалась на следующий день после публикации. Разборки начались на уровне ЦК КПСС. Фраза о траве была признана идеологически вредной. Мокроусов стал первым главным редактором „Советского спорта“, которому влепили строгий выговор по партийной линии. Я получил аналогичный выговор, из старшего корреспондента меня перевели в корреспонденты, а самое главное, лишили гонорара за эти публикации».
Кузнечики из Цюриха
Поздней осенью 1977 года, работая тогда в спортивной редакции ТАСС, я отправился в командировку в Тбилиси для того, чтобы написать отчеты о двух футбольных матчах. В одном из них, в воскресенье, за так называемый «Кубок сезона» (мертворожденное дитя «Комсомольской правды») встречались чемпион страны киевское «Динамо» и обладатель Кубка СССР «Динамо» московское. В другом, в среду, тбилисское «Динамо» принимало в розыгрыше европейского Кубка швейцарский клуб «Грассхопперс». Собственно, второй матч и был главной целью моей командировки: зарубежные клиенты ТАСС (от некоторых из них поступили специальные заказы) ждали подробностей.
Как только «Комсомольская
