конструкций самых разнообразных форм, собранных в причудливые сочетания, напоминающие… дворцы без окон и дверей. – Я стал тыкать пальцем в разные места карты-схемы Города Богов.
Петр Петрович и Георгий Георгиевич как бы не услышали меня.
– Братцы, давайте посмотрим на карту-схему Города Богов в целом! Полтора года у нас ушло на то, чтобы ее создать! Что бы это могло означать в целом? – не унимался я.
В глазах Петра Петровича появился загадочный блеск, и он сказал:
– Это… это…
– Что?! – нетерпеливо подстегнул его я, почувствовав, что у Петра Петровича появилась идея.
– Это… геном, – неуверенно произнес он, – то есть совокупность генов…
– Геном чего?
– Геном Жизни…
– Что ты имеешь в виду?
– Это Матрица… – как бы разговаривая сам с собой, почти шепотом произнес Петр Петрович.
– Матрица… Матрица чего…? – тоже перейдя на шепот, спросил я.
Петр Петрович вдруг загадочно посмотрел на нас с Георгием Тертышным и твердым голосом сказал:
– Это Матрица Жизни на Земле! Ясно?! Это Матрица Жизни на Земле!
Петр Гаряев: – Это Матрица Жизни на Земле!
Мы все понимали, что доказать это, как полагается в науке, мы никогда не сможем. Более того, мы осознавали, что к такому выводу Петра Петровича Гаряева подтолкнул не столько сопоставительный анализ знаний молекулярной биологии с картой-схемой Города Богов, сколько это ему подсказала интуиция.
– Знаете, братцы, – сказал я, – гималайские йоги говорят, что интуиция – это сто процентов верно.
Далее мы долго говорили о комитете по лженауке Российской академии наук, приговаривая «А судьи кто?», обсуждали проблемы медицины, молекулярной биологии и физики, зарываясь в самые глубины и радостно ощущая, что мы понимаем друг друга, но самым главным, что проходило красной линией в ходе всех наших разговоров, была глубокая вера в то, что жизнь на Земле создал Бог. Это и объединяло нас – представителей разных наук.
Почему-то никто не стал спорить с Петром Петровичем, – все как-то сразу согласились с ним. Может быть, нам так хотелось, я не знаю. А может быть… нам с Георгием Тертышным интуиция тихо шептала: «Петр прав! Петр прав! Петр прав!» Кто знает это?
Я сидел и смотрел на своих друзей-ученых, слушал их возбужденные голоса и думал о том, что богата Россия на таланты. Я вспомнил слова гималайского йога, медитирующего всю свою жизнь в высокогорной пещере, который утверждал, что над Россией висит розовая аура. Но я вспомнил также, что йог добавил, что вы, русские, будете изобретать, изобретать и изобретать, но никогда не сможете превратить свои изобретения в бизнес, – за вас это сделают другие страны.
Помню, еще тогда, в Гималаях, я задумался над словами йога, а именно над парадоксом – если над Россией висит розовая аура, то почему мы, русские, способны изобретать, но не способны из своих изобретений «делать деньги»,
