мне со всего отряда собирали, чего посовременней и по размерчику. – усмехнулся Махно. Он быстро сбросил куртку, джепмер, рубашку, полотняные брюки.
– Совсем голым мне, брат, в падлу ходить, – сказал Вадим. – Плавки есть?
– Здесь все есть. Посмотри в шкафчиках, это в ту дверь, там сообразишь.– Артем показал на проход, ведущий к бассейну.
Махно вернулся в плавках, разгоряченный, клубком змей блестели шрамы на животе. Артем и Сергей встретили его за столом с поднятыми бокалами. Друзья повязали на бедрах простыни, на массивной тренированной груди Артема и сухой жилистой Сергея чернели татуировки в виде буквы «А».
– Свобода или смерть! С прибытием, брат!
– Пришлось выжить. – усмехнулся Вадим, прошел к столу. Не обращая внимания на бокал с янтарной жидкостью, взял рюмку, наполнил ее водкой:
– Смерть врага – вот свобода.
– А я ведь тебя не признал сразу!
Третья порция виски вызвала мощный всплеск эндорфинов, Артем смотрел на Махно и видел прошлое. Замечательную молодость, когда горели сердца (и не только сердца), а тестостерон шпарил как камчатский гейзер.
– Ты не только не постарел, наоборот даже как …
– Как пацан. – сощурился Махно, морщинки паутиной пошли вокруг глаз. – Маленькая собака… – Брось, я не то хотел сказать. Понятно, что тебе пришлось перенести, но ты и не постарел как мы. Не на зоне, а будто на курорте был. В заморозке! Как у Брэда Питта в невероятной истории. – Какого Брэда?
– Да, брат, тебе много надо узнать. Но ты быстро все схватишь, жизнь сейчас если не веселей, зато стабильней, как наши бонзы говорят.
Артем направил пульт на телевизор, полуголых певиц сменил новостной канал.
– Эти рожи я узнаю. – тонкие ноздри Махно раздулись. – Вот эти суки точно не меняются.
– Я же говорю, ты влет все схватишь!
На экране депутаты отстаивали право облагодетельствовать народ своей многомудростью.
Друзья выпили еще, сходили в бассейн. Артем налил виски себе и Сергею, плеснул водки Махно.
– Вадим, что-то мало ешь! На столе все самое лучшее – икра, колбаса, заливное. Без ГМО и всякой химии! Я даже сигареты у проверенных людей покупаю – настоящий Кэмэл, не цыганский.
– Отвык.
– Вспомнишь, привыкнешь, за уши, как говорится… – осоловелые глаза Артема с любовью смотрели на друга.
– Давай выпьем, батько!
Друзья чокнулись, Артем опрокинул бокал, одним глотком пустил по пищеводу 100 грамм «Джим Бина». Вытер ладонью губы, которые тут же расплылись в улыбке.
– Знаешь, Вадим, вот она, – Артем двинул рукой над столом, – наша анархия! Вот не зависим ни я, ни Серега от государства! Мы на себя работаем, зарабатываем на хлеб, масло и вино, и плевать мне на всех этих чиновников, депутатов и прочих педагогов.
– Так ты у нас независимый бизнесмен, анархист-барыга? – усмехнулся Махно, подхватывая вилкой кусок холодной говядины. –
