секретаря, напротив – шкаф для одежды. У окна располагался диван для посетителей и журнальный столик.
Приемная как приемная. Линда видела и пошикарнее. Только в этой приемной, к сожалению, не хватало для полной гармонии одной вещи. Вернее, человека.
Секретаря.
– Эй, есть здесь кто-нибудь? – громко позвала Линда. – Антониа!
Тишина была ей ответом. Но не идеальная тишина, нарушаемая лишь шумом вечернего города за окнами. А тишина застывшего на одном месте человека, которого поймали с поличным. Линда могла поклясться, что в кабинете кто-то есть. Кто-то, кто только что шуршал бумагами и ходил, но замер, когда она позвала.
Линда пригляделась и увидела, что одна из дверей, ведущих в кабинет, немного приоткрыта. Обуреваемая десятком противоречивых мыслей, она бросилась в кабинет. Кое-кому сейчас не поздоровится...
Слух ее не подвел. В кабинете горели все лампы, а на широком столе из редкого красного дерева молодой человек в светлом костюме расставлял канцелярские принадлежности.
– Какого черта... – начала Линда и осеклась.
Не самое подходящее начало для разговора. Но как еще разговаривать с наглецом, который хозяйничает в ее кабинете?
Молодой человек без тени смущения смотрел на Линду и, казалось, ждал продолжения реплики. Догадка вдруг молнией сверкнула в голове женщины. Какая же она идиотка! Автоматически решила, что Эухенио Мартинес назначил ей секретаря-женщину, и имя в записке прочитала как Антониа, хотя окончание имени Хосе написал совершенно неразборчиво. А секретарь возьми и окажись мужчиной!
Тьфу, как все нелепо получилось. Хорошо хоть, сообразила вовремя.
– Вы Антонио? – резко спросила Линда, стараясь компенсировать в глазах подчиненного свое первое замешательство.
– Да, – кивнул он.
– Слава богу! Я уже подумала, что никого здесь не найду! Заберите, пожалуйста, мои вещи. Они стоят возле лифта. Охраннику пришлось срочно вернуться к себе... Антонио, вы меня понимаете? Вы говорите по-английски?
Ей пришлось уточнить, потому что молодой человек по-прежнему стоял у стола и не шевелился.
– Да, понимаю, – ответил он на чистом английском.
– Отлично, – с ехидцей проговорила Линда. – Надеюсь, вы знаете, кто я такая?
– М... миз Кромвелл.
– Вы очень сообразительны. Но так как нам с вами предстоит долгая совместная работа, я бы предпочла, чтобы вы звали меня Линдой. Так удобнее и быстрее. Вы не против?
– Нет, – сказал он и добавил с непонятной усмешкой: – Линда.
Она предпочла проигнорировать усмешку.
– Великолепно. Теперь мне очень хотелось бы узнать, почему вы не встретили меня и я была вынуждена добираться сюда одна.
Линда старалась говорить спокойно, но с заметной ноткой недовольства. Надо сразу дать понять, кто здесь хозяин. Этот Антонио, судя по всему, очень вольготно чувствует себя в «Бразильских транспортных перевозках».
