у Всемогущего Рода, – пронеслось в толпе, – Чернобог и Белобог вместе, – прошелестело и тут же смолкло под волчьими, метнувшимися взглядами гридней.
Два других несли серебряные щиты, с пустым полем, как бы говорящие.
– У нас еще все впереди вся слава, все трубы медные. Нам еще будет, что на эти щиты поместить, будь на то воля Божья.
Поезд двигался, казалось, бесшумно, не касаясь земли. Как этого добивались всадники, никому было не ведомо. И эта загадка прибавила восхищения у стоявших вокруг и теснящихся из всех переулков людей и людишек.
– Это воины Пречистой Божьей Матери, – Истово закричал кто-то, сидевший на высоком дубе, и ответом ему был, вырвавшийся из сотен глоток крик, – Ура!!! – И шапки, взлетевшие вверх.
Но кони не шарахнулись, и всадники не шелохнулись, даже это не смогло сбить размеренного течения лазоревой реки, так плавно и влившейся под своды теремных ворот.
Во дворе проворные стольники и стремянные быстро всех разводили по своим местам, кого в палаты, кого в главную горницу, кого в людскую, а кому здесь, во дворе оставаться за накрытыми столами.
Сыновей и их дружины, как главных виновников нынешнего праздника, князь пригласил в хоромы, в главный зал, к своему столу. Быть в тех же палатах сегодня, пожаловано, было только ближним боярам, да старшей дружине.
За старшим столом, где сидел сам князь, расположились близкие ему воеводы Ростовский и Суздальский, земские бояре первой руки, да сыновья. Столы, по правую руку от князя, заняла дружина Ростислава, по левую – Андрея. Супротив, за дальним столом, расположилась старшая дружина княжеская, закаленная в сечах и по праву место свое знающая.
Князь поднялся, кравчий поднес ему золотой кубок, наполненный ромейским сладким вином. Гости тотчас встали вслед за князем.
– Гости дорогие, братья дружинники, бояре и люд земли Ростовской, поднимаю свою первую здравницу за старшего сына Ростислава. Пусть сидит на отцовском столе крепко. Пусть блюдет Правду в землях Ростовских и Суздальских. Пусть карает его меч всех неверных и неправедных, и множится под его рукой благо всем во всей нашей земле. Слава!
Князь поднял кубок и залпом осушил. Слова его были приняты с одобрением, и по залу пролетело:
– Слава! Слава! Слава…
Пир пошел своим чередом: забегали служки, разнося блюда и кувшины с медами и вином. Стольники и кравчие зорко следили, чтобы столы не пустели и не испытывали недостатка в питие.
Князь поднялся вдругорядь:
– Второй свой кубок поднимаю за второго сына своего Андрея. Пусть будет легка его дорога в стольный Цареград, и легко его дело там, на честь и хвалу нашей земле. Пусть будет легка его дорога в Святой Град Иерусалим и служба там его пусть будет, не то что бы легка, а полезна и нужна роду нашему и всей земле Славянской. Пусть вернется он в землю Залесскую,
