Настолько сокрушительным, что Тэнзи едва не забыла, что она только что повела себя недопустимо.
Так же недопустимо, как когда-то раньше.
– Буду с огромным нетерпением ждать, мистер Эверси, – не менее сдержанно отозвалась она, и Женевьева повлекла ее дальше.
Глава 6
Мисс Дэнфорт танцевала с Саймоном. Молодой человек выглядел ошеломленным своей удачей и то и дело наступал себе на ноги, при этом Йен мог ручаться, что за свою жизнь юный Саймон танцевал этот рил не меньше сотни раз. Мисс Дэнфорт ослепительно улыбалась каждый раз, как он спотыкался, как будто он делал это специально, чтобы ее позабавить.
Йен нахмурился.
Рядом появилась его сестра.
– Еще раз добрый вечер, Женевьева. Что, танцы утомили твоего мужа?
Она закатила глаза. Женевьева так уверена в бодрости и энергии своего мужа, что оскорбления и насмешки по поводу его возраста от нее просто отскакивают.
– Отошел ради какого-то импровизированного совещания. Что-то связанное с инвестициями, которые его интересуют. – Она помолчала. – С твоей стороны довольно любезно повести себя… так по-доброму… с мисс Дэнфорт, Йен.
Он мрачно усмехнулся.
– Так любезно со стороны твоего мужа посоветовать мне не развращать ее.
– О. Он так сказал? – Впрочем, удивления в ее голосе не слышалось. – Ну ты же понимаешь, что он весьма чувствителен в этом вопросе.
Она его дразнит. Йен попытался изобразить праведный гнев, но сложно оставаться уверенным в себе, когда дело касается Женевьевы. В особенности потому, что она так счастлива со своим герцогом, что почти светится, как средневековая святая.
А еще потому, что сам Йен вовсе не гордился тем эпизодом, когда наставил герцогу рога с его бывшей невестой.
Он вздохнул.
– Я не совращаю непорочных девиц, Женевьева. – Он намекал на то, что первую невесту герцога вряд ли можно было назвать непорочной и в той истории она являлась равноправной соучастницей.
Женевьева издала какой-то неопределенный звук.
И какое-то время просто молчала.
А затем осторожно произнесла:
– Она очень хорошенькая, эта мисс Дэнфорт.
Он опять вздохнул.
– Пожалуй. Но опять же, на свете очень много хорошеньких женщин, к моей вечной признательности.
И, он не сомневался, мисс Дэнфорт привыкла к тому, что ее называют хорошенькой, очень любит себя и отлично умеет хлопать ресничками и строить глазки, чтобы получить от мужчины то, что хочет.
Но несмотря на все это, она совершенное дитя. Покрасневшие щеки. Смущенная улыбка. Неловкость при беседе. Он видел все это раньше, миллион раз, не меньше, и теперь его это забавляло, а когда он бывал не в духе – раздражало. Тут нет никакого вызова. Ему это неинтересно.
– Какой ты все-таки пресыщенный, Йен.
– Да, – просто ответил он, не желая выслушивать нотацию.
И
