грёз одну, царица, честь тебе! Ты её воплотила… Но, всё же, не обращён Египет дивным твоим сим чудом.
Утром второго дня лёжа в салоне, царь, чувствуя аромат дев-вёсельщиц, не спешил вставать. Вдруг его затрясли.
– Любовь моя! Что ты?
– О, царь! – выдохнула Эсмэ.
Он вышел – и поразился.
Всё вокруг заполняли плоты, грузовые ладьи и лодки, будто враждебный флот. Всё сверкало, качаясь. На палубе поклонились ему Хамуас, Петефхапи, Хефрен, Джедефра (Хенутсен не было).
Трубы взвыли.
– Хор жизни, царствуй!! – вопили с судов.
– Что это? – тронул Хеопс урей на лбу.
– Чудо! – сгорбился канцлер. – Люд мира с дарами к богу. Ты – наш владыка здесь и за гробом! Киш, Библ, Мегиддо, Сидон, Крит, Дельта, Нубия, Куш, Долина, Ливия, Пунт, Синай и прочий мир шлют тебе дар, будь славен!
Суда на волнах являли: россыпи золота, серебра, малахита и сердолика, яшмы, рубина, кварца; высились горы меди, древа эбен, бочки масла и благовоний, кипы жирафьих, львиных, тигровых шкур, перьев страусов, лир, павлинов… Плюс бивни мамонтов; плюс ковры и корзины с кольцами да браслетами; плюс керамика. Были барки с ливанским кедром, лучшим отборным деревом. Были связанные рабы всех рас, женщины и мужчины с чёрной, белой и жёлтой кожей. Лодки качались с фруктами и зерном: фасолью, эммером, чечевицей, луком, инжиром, финиками, виноградом, просом.
Хеопс прошёл на другой борт: там море тоже до горизонта крылось судами, а моряки и рабы взывали: – Хор жизни, царствуй!!!
– В чём чудо? – молвил он.
– О, царь, великий! – канцлер склонился. – Се лик вселенной! Всё, что есть в мире, здесь! Незачем сходить с барки: всё, что есть в мире, – здесь на воде с тобой, златой Сокол! Можно на это купить весь мир. Можно уплыть в безвестность и основать державу. Чудо – что здесь оторванный от земли продукт, царь. Здесь сок земли, здесь лучшее – весь мир под боком!
– Есть, – спросил царь, – здесь стоящее Эсмэ?
– Честь тебе и твоей… хемет9, – вымучил Хамуас, страшась, чтоб не выдали, чтó он ляпнул здесь, Хенутсен, кто и была супруга. Влезшему на борт чиновнику он что-то буркнул и вскоре подал ларец из золота.
– Для тебя, Эсмэ, – рек царь.
Та вынула из ларца юбку, составленную из златых нитей, и диадему из изумрудов. Одевшись, блистала она, как утро.
– Боги не наряжались так! – выкрикнул Хамуас, видя, что Хефрен сердится (вовремя он «Исиду» сменил на «боги»).
– Мудр ты! – изрек Хеопс. – Славы тебе и чести! Но я отверг Египет, в коем не видел нужного. Ты ж мне поднёс его. Значит, царь судит ложно, если ты злишь царя и даёшь царю, что отверг царь?
Канцлер затрясся.
– Ибо я бог, судящий вас, и страны, и ваши действа! – вёл Хеопс. – И ты как бы винишь царя, ткнув под
Супруга царя (др. егип.)
