мальчиков, стоял Марк и безмолвно смотрел на нас. Заметив, что я его увидела, он сделал было движение по направлению к нам, но я молча отрицательно покачала головой, он кивнул и отошел от окна вглубь комнаты.
– Луи, – я наклонилась к мальчику и шутливо чмокнула его в нос, вызвав тень слабой улыбки на его лице. – Ты совсем замерз! Пошли, я возьму тебя в нашу теплую постель, и ты согреешься.
Луи отстранился и изумленно посмотрел на меня.
– В вашу постель?
– А что? – спросила я, изображая дурочку. – Мамы никогда не берут в свою постель маленьких мальчиков, которые замерзли и ужасно расстроены?
– Я не маленький мальчик, – шмыгнув носом, сказал он, и, помедлив, тихо добавил, с каким-то странным вызовом взглянув на меня: – И вы не моя мама, Элена.
– Ты просил меня называть тебя мамой, пока мы на «Агриппе», – возразила я, поднимаясь на ноги и увлекая его за собой, стараясь не показать, как задели меня его слова. – Так что давай не спорь со мной. Со мной даже Юлька не спорит, когда я рассержусь! Пошли.
К моему удивлению, он пошел. Я нашла в шкафу дополнительное одеяло, закутала Луи в него, а потом, спеленатого, как ребенка, забросила на нашу огромную по размерам постель, и прямо в ночном халате улеглась в постель сама, стараясь не разбудить Юльку. Притянув к себе Луи, я положила его голову себе на плечо и тихо спросила:
– Хочешь, расскажу тебе сказку?
– Сказку? – он вдруг тихо рассмеялся. – Это уже немного слишком. Расскажи лучше какую-нибудь историю.
– Какую?
– Помнишь, ты говорила, что Эвелина Острожская, мать основательницы нашего рода, переодевшись в мужское платье, участвовала в битве при Грюнвальде? Откуда ты знаешь про нее?
– Ну, ты и жук, Луи! – сказала я, еще крепче прижимая к себе его холодное тельце. – Легенда о княгине Острожской передается в моем роду из поколения в поколение. Мои предки, как и твои предки, имели родственные отношения с князьями Острожскими. Ты доволен?
Луи кивнул, потерся носом о мое плечо и через некоторое время виновато произнес:
– Извини, там, на балконе, я не хотел обидеть тебя.
– Я знаю, – сказала я. – А ты знаешь, кто был муж Эвелины?
– Князь Острожский, – помедлив, сказал Луи, и в голосе его прозвучало недоумение.
– Так называли его европейцы при польском дворе. В Литве его знали под родовым именем его приемного отца, князя Корибута. Во время битвы он заменил Витовта на поле боя, когда тот переформировывал войска, и это благодаря смоленским полкам, которые возглавил он, союзники смогли завоевать победу.
– Князь Острожский был князем Корибутом? – изумленно спросил Луи, поднимая голову с моего плеча. – Это правда? Но он же погиб во время сражения?
– Это одна из версий. По другой хронике, он остался
