он написал, было глупо. Он разделил капитал между мной и Луи. Титул наследовал Луи, но после моей смерти. Зачем? Луи – мой сын, мой единственный ребенок, он и так получит все, что у меня есть. Я отдам ему титул после того, как ему исполнится двадцать пять, если он того захочет. Он получит весь капитал, а не половину. Что касается свидетельства о рождении…. Лучше, если мальчика будет воспитывать отец, а не дядя, не правда ли? Ваше свидетельство о браке? Зачем оно тебе? Смерть отца ничего не меняла. Ты все равно останешься баронессой фон Ротенбург. Моей баронессой.
Словно в подтверждение своих слов он снова вошел в меня.
– Я была бы независима от тебя, останься я баронессой фон Ротенбург после его смерти, – упрямо сказала я, задыхаясь от его быстрых сильных движений внутри меня.
Он остановился и как-то странно посмотрел на меня.
– Ты читала новое завещание? – целуя меня, прошептал он.
– Нет, – так же прошептала я, непроизвольно возвращая ему его поцелуй.
– Отец оставил меня опекуном своей семьи, Луи и тебя, – мягко сказал он. – Я бы в любом случае контролировал тебя, Элена. Ты получила бы гораздо больше от меня, как от мужа, чем как от опекуна. Отец знал, он чувствовал всю силу моего влечения к тебе. Когда он предложил тебе выйти за него замуж, он пытался защитить нас обоих…. Тебя и меня. От нас самих… Тебя…. От меня. Меня…. От того, что я мог натворить.
Он откинулся на спину, мягким движением требовательно привлек меня к себе, положил мою голову себе на плечо, взял мою руку и прижал к своим губам мою ладонь.
– Боже мой, как хорошо, – в ту же минуту прошептал он. – Как мне хорошо и спокойно с тобой. Словно ты часть меня, моя лучшая часть. Не оставляй меня, Элена.
За дверью каюты послышались какие-то шорохи, сдавленные вздохи и взволнованный шепот. Мы с Марком переглянулись, он с утрированным ужасом закатил глаза, в то время как на губах его появилась слабая улыбка.
В тот же миг мы услышали притворно сердитый голос Аманды:
– Вы опять здесь, маленькие разбойники? Я же просила вас оставить их в покое.
– Мы беспокоимся за маму, – сказала Юлька. – Барон казался таким сердитым!
– Сначала они ужасно кричали, – добавил Луи, – а потом стало тихо. Вот мы и беспокоимся.
– Боитесь, не прибил ли он ее под горячую руку? – с еле сдерживаемым смехом спросила Аманда.
Сверху, с капитанского мостика, послышался гомерический хохот Тео.
Юлька шмыгнула носом.
– Не волнуйтесь, разбойники. То, что они успокоились, даже хорошо. Значит, договорились. Пойдемте, я дам вам мороженого.
– У тебя есть мороженое? – сразу же заинтересовалась Юлька. – А какое? Шоколадное тоже есть?
– Всякое, на любой вкус, – ответила Аманда. – Пойдем, Луи, ничего с твоей обожаемой мамой не случится. Марк просто не способен обидеть Элену. Он скорее сам себе перережет горло. Крови еще нет,
