и к лучшему. Хотя вся обстановка вечера подсказывала ему, что за это удовольствие стоило бы заплатить слегка попорченным лицом.
– Уважаю людей, умеющих владеть собой, – наконец сказал он, первым отведя взгляд. – Не хотите рассказать немного о себе?
Александр Васильевич решил, что сейчас самое время получить немного личной информации, не рискуя показаться навязчивым.
– Не хочу, – с подкупающей искренностью ответила она. – Я не люблю рассказывать о себе.
– И на вопросы не отвечаете?
– Смотря на какие.
Это было равносильно ответу «не отвечаю», и он попробовал зайти с другой стороны.
– Ну, хотя бы просьбу мою уважить сможете? В качестве скромной награды за разглашение сверхсекретной информации.
– Постараюсь, если это в моих силах.
– Соня, давайте перейдем на «ты».
Что ей стоило после такого интимного разговора, держа руку в его руке, вдыхая запах его одеколона, сказать «да»? Согласиться с тем, что рабочие отношения вполне могут перерасти формальные рамки и стать дружескими. А это означало утренний обмен информацией о дураках и дорогах, забитых дураками, совместное распитие кофе во время многочисленных перекуров, пересылку забавных картинок с одного электронного ящика на другой с добавлением своих комментариев. Это означало всего лишь нормальную человеческую жизнь, приправленную рабочими проблемами, совещаниями и отчетами. Но она спросила: «Зачем?» и отказалась увидеть в нем человека, а не начальника.
– Потому что так удобнее, – как маленькому ребенку пояснил он, теряя терпение. – Не всегда нужно носить костюмы и шляпы.
– На работе мы всегда в костюмах, – возразила она.
– Тогда примите дружеский совет, – стараясь быть дружелюбным, а не язвительным, ответил он. – Люди не любят себе подобных, никогда не снимающих костюмы. Надменность, равнодушие, пренебрежение – вот что такое костюм среди тех, кто предпочитает джинсы и футболки.
– Разве я требую, чтобы меня любили? – оборвала его Соня, заставив пропустить целый кусок проповеди. – Проще работать, когда тебя не отвлекают фамильярным похлопыванием по плечу или скучным рассказом о семейной сцене.
– Вы не хотите, чтобы вас любили?
От неожиданности он даже забыл, что во время танца следует хотя бы иногда передвигать ногами.
– Не знаю, – тут же засомневалась она, увидев свой ответ под другим углом. – Это образно. Я об этом не думала.
– Итак, вы и дальше будете продолжать держать всех нас на расстоянии выстрела?
Именно на выстрела, чего же еще! Холодное оружие помогает в ближнем бою, а она не подпускает к себе никого на расстояние вытянутой руки.
– Вам проще обращаться ко мне на «ты»? – вдруг спросила она, наморщив лоб.
– И вам будет проще.
– Ладно.
