2. Семейный обед
За овальным столом в синей гостиной семья уже давно не собиралась в полном составе. Но обстановка начала накаляться еще до того, как съехались все приглашенные. Очередной фортель выкинула Марина, без предупреждения заявившаяся в родительский дом с новым поклонником, чем вызвала настороженное недоумение матери и подчеркнуто-добродушную усмешку отца. И даже обычно миролюбивая Соня, перед самым обедом столкнувшись с Ильей в коридоре, огрызнулась, стоило ему упомянуть о ее работе.
Левушка, выступивший зачинщиком обеда, был облачен в светло-серый щегольской костюм и пестрый шелковый галстук. Он готовился сделать официальное заявление и постоянно взглядывал на часы, словно ждал звонка или знамения.
Красивая и моложавая Роза, все утро тщательно прятавшая следы возраста на лице, как наседка суетилась вокруг стола, отдавая последние распоряжения обслуги. Илья, занявший свое место во главе стола, старался не встречаться глазами ни с кем из присутствующих.
– Кто-нибудь начнет разговор? Или будем сидеть, как замороженные? – первым подал голос Левушка, постучав вилкой о край бокала. – Марина, ты о чем молчишь?
– А чего вы от меня ждете? Мне тут не особенно рады.
– Деточка, что ты! – всплеснула руками огорченная Роза. – Мы счастливы, когда вы приезжаете нас навестить.
– Мама, неужели не видно, что сегодняшний прием теплым не назовешь. – Марина недвусмысленно воззрилась на отца, но тот и бровью не повел. – Хозяин меня не жалует.
– Чушь! – отрезал категоричный хозяин дома. – Твоя болезненная мнительность ни на чем не основана. Я тебе слова поперек не сказал.
– Вообще ни слова.
– Чего ты добиваешься?
– Справедливости, папочка. Ты мог бы обращаться поласковее с моими друзьями.
Илья пожал плечами и уткнулся в свою тарелку, не желая продолжать глупые пререкания с дочерью. Марина каждый раз требовала от отца справедливости. Это была ее коронная фраза, тогда как он знал, что речь идет всего лишь об очередной выходке, на которую ему предлагалось смотреть сквозь пальцы. Справедливость в его понимании была не в том, чтобы дать дочери свободу разрушать свою жизнь, а в том, чтобы вовремя указать ей на ее ошибки и в случае неповиновения решить вопрос волевым вмешательством. Вступать с ней в дискуссию о взаимоотношении отцов и детей, тем более, в присутствии посторонних, он не собирался.
– Вот видишь, мама! – взвилась дочь в ответ на его демонстративное молчание. – Разве я придумываю?
– Давайте-ка сменим тему, дорогие родственники, – примирительно сказал Левушка, добровольно взяв на себя роль рефери. – Соня, что у тебя нового? Как работа?
Соня с рассеянным видом накручивала на палец блестящий локон, будто общий разговор ее не касался.
– Прекрасно, спасибо, – сухо отмахнулась она, вспомнив обмен любезностями с Ильей.
– И это все, что ты нам расскажешь?
