буркнул профессор. – Таким образом, первым ИнКом – интеллектом кибернетическим – стал, в общем, вот такой… гм. Но в отличие от искусственного интеллекта он обладает неоспоримым плюсом. Плюс этот – наличие интереса! Ему действительно интересно выполнять тонкие и сложные операции, увлекают точные вычисления. Нравится проверять и перепроверять массу данных, управлять механизмами, кропотливо выискивать ошибки и просчеты. В общем, перелопачивать гору рутины.
– А насколько у инка мышление быстрее человеческого?
– Ну, смотря что вы подразумеваете под мышлением. Считает он очень быстро – вычислительные мощности внушительные. Но когда дело доходит до решения задач, скорость резко падает. Чтобы резюмировать, он вынужден до конца отслеживать множество ложных ответов и тупиковых решений. Впрочем, человек десять квалифицированных сотрудников заменять может. Ну и опять же, он сильно зависит от базовой информации на сменном харде.
– То есть память у него меняется в зависимости от поставленной задачи?
– Да, так для него постоянно все свежо и ново. Соответственно, интересно. Но, в общем, мы планируем создать базу данных из его памятей и объединить их в сеть…
– То есть пока у него, как у склеротика, постоянно хорошее настроение? Каждый день новости?! – с сарказмом спросила коротко стриженная журналистка. Раздался смех.
– Если нет постоянной памяти, что в нем вообще осталось человеческого?
Профессор натужно усмехнулся:
– Ну, человеческим остался набор программ – характерных эмоционально-интеллектуальных реакций. Полностью осталась и человеческая память. Но остроты ваши неуместны. Он остановился в развитии в человеческом теле и не имеет ни малейшего желания развиваться и в электронном виде. Хотя возможности самопрограммирования, выхода в Интернет заложены по умолчанию. Впрочем, это пошло на пользу. Как говорится, пусть все цветы цветут… даже если это не цветы. Неизвестно, какой компонент понадобится цивилизации для нового варева.
– ИнК. Повтори, что сказал! – Сергей Семеныч строго уставился на блоки процессора. В динамиках сразу забубнил низкий голос бывшего лаборанта:
– Мы ошибались, ожидая немедленного результата от творческих личностей. Дело в том, что они всю жизнь развивались. Перевод же в цифру позволил неимоверно ускорить саморазвитие. Таким образом, они мгновенно превратились в нечто совершенно непостижимое. К тому же, похоже, элементарно утеряли интерес к людям. Они просто ушли в сеть, ведь виртуал стал для них реалом. Сейчас у людей оцифрованных совершенно неведомые структуры и мотивы, стоит ли удивляться отсутствию сигналов?
– Все верно. – Сергей Семенович усмехнулся, положил на стол толстую папку документов. Кресло охватило конечности, и на голову плавно опустился шлем.
Михаил Уткин. Удачная модель
– Ра-аз, два-а! – Вдоль позвоночника громадного мужчины вздулись два вала
