ветках оставляя след.Кругом так сумрачно и пусто,
И в голове какой-то бред.
Как завороженный иду я,
Любуясь красотой лесов.
По сторонам кругом смотрю я,
Не слыша птичьих голосов.
Да, лес уснул, иль в полудрёме.
И мне б в дороге не заснуть.
Всё тело у меня в истоме.
Скорей бы выйти, как-нибудь.
И я иду, красой любуясь.
И мне ведь, в общем-то, тепло.
И где же Солнце? Не красуясь,
За тучей прячется оно.
Но вот услышал пенье птицы.
Знать Солнца луч посеребрил
Едва заметные границы.
Себе он тропку проложил.
Через еловых веток чащу
Он глянул смело на меня.
Но вскоре сник, упрятав в рощу
Свои ярчайшие глаза.
Но я иду всё по дороге,
Пишу я стих здесь второпях.
Не промочить бы только ноги,
Не оказаться бы в кустах.
Что вдоль дороги, и не редки,
Хоть снег их сильно завалил.
А интересно, наши предки
Ходили как, не тратя сил?
Но основная деятельность Платона в этот период жизни свелась всё-таки к работе курьером. Как давно широко и хорошо освоенную, он выполнял эту работу легко, быстро и профессионально.
В скором времени руководство фирмы убедилось в ответственности и способностях Платона, переведя его на другую, более важную, работу в бухгалтерию с задачей доставки различных финансовых документов, в основном платёжных поручений, в банки и периодического привоза оттуда наличных денег.
Платон быстро оборачивался и выкраивал свободное время, чтобы сходить с Кешей на хоккейные тренировки, проводившиеся в тот период, как правило, в конце рабочего дня.
Так немного разнообразно и протекали трудовые будни Платона вначале 2001 года. Стабильное состояние его работы и кошелька, приподнятое настроение от чёткого и понятного ритма жизни, не тягостное общение со многими людьми – обогащали его эмоции, давали новое вдохновение в творчестве, что не замедлило тут же сказаться.
Вскоре, несколько раз подряд возвращаясь из санатория имени Артёма, он написал трилогию об апреле:
«Трилогия об апреле»
Часть 1. «Апреля первая декада»
Солнце ярко топит талые снега,
И весну торопит очищать луга.
Солнце припекает всё сильней, сильней,
И весну торопит всё быстрей, быстрей.
Крепконосый дятел, – слышно вдалеке, –
Вешний день отметил дробью на коре.
Из проталин вылезла первая трава.
Бледно-голубая неба синева.
И стволы деревьев, в луже отразясь,
Тихо присмирели, словно затаясь.
Воздух сырой, влажный, свежий и хмельной.
Солнца луч отважный, яркий, золотой.
И в ложбинках леса, в чаще у дорог,
Снег лежит последний, как зимы порог.
Наполняя лужи, ручеёк бежит.
И от испарений в них туман лежит.
Горизонт
